– Речка Черная, речка Черная, – бубнил солдат Фрол Твердохлеб. – Не к добру такое название.
Как в воду смотрел солдат. Запомнилась белым Черная.
Вбил себе Фрол Твердохлеб в голову всякую всячину, верил в приметы. В попа: если, скажем, поп перейдет дорогу – это к плохому; в пустые ведра: если встретишь кого-то с пустым ведром или ведрами, тоже не жди хорошего; верил Фрол Твердохлеб и в зайца. Если вдруг заяц перебежит дорогу, значит, караулит где-то тебя беда.
Так вот случилось вдруг, что в один и тот же день встретил Фрол Твердохлеб сразу и попа, и тетку с пустыми ведрами, и заяц метнулся ему под ноги.
Неудачи пошли прямо с утра.
Только белые солдаты проснулись, только построились, только двинулись в дальнейший поход, как тут и перешел им дорогу поп.
– Тьфу ты! – сплюнул с досады Фрол Твердохлеб. И посмотрел на попа, словно удав на кролика.
Только помянул он недобрым словом святого отца, как смотрит: тетка шагает навстречу с пустыми ведрами.
– Вот ведьма! – ругнулся Фрол Твердохлеб. – Чтоб тебе было пусто!
А когда подходили к селению Усть-Рудица, что стоит на речке Черной, и когда Фрол Твердохлеб и без того был чернее тучи, вдруг перебежал заяц ему дорогу. Метнулся у самых ног. Фрол от неожиданности даже вскрикнул. Отбежал заяц. На секунду остановился. Привстал на задних лапах. Глянул на Фрола и, представляете, улыбнулся.
– Ах, чтоб тебя!.. Да чтоб из тебя!.. Ах ты, душа нечистая! – ругается Твердохлеб.
Поглядел на солдата заяц, запрыгал по полю к лесу.
Дошли белые до речки Черной, остановились. Глянул Фрол на речку, на воду, на правый берег – действительно речка черная. Торфяники здесь, болота. Места топкие, неуютные.
Кошки скребут на душе у солдата. Встретил Фрол Твердохлеб и попа, и тетку, и наглого зайца. Ясно солдату: быть тут из бед беде.
Так и случилось.
К этому времени оправились красные от недавнего неожиданного удара белогвардейских войск. Стянули к фронту свежие силы. Один из главных боев и разгорелся на берегах Черной речки.
Упорными были здесь бои. Держались белые. И все же не удержались. Отступили они от Усть-Рудицы, отступили и в других местах.
Долго вспоминал Твердохлеб, как бежал от речки Черной.
– А всё из-за зайца, – твердил Фрол.
Погнали красные на запад войска Юденича. Вернули Ямбург. Вернули Псков.
Не удался поход Юденича. Запомнили белые речку Черную. Запомнили белые Армию Красную.
Отогнала Красная Армия летом 1919 года войска генерала Юденича от Петрограда. Освободила города Ямбург и Псков. Только небольшой кусок советской земли оставался в руках у Юденича.
Территория небольшая, скорее, клочок земли – город Гдов и земли, прилегающие к восточному берегу Чудского озера. Называли белые этот клочок земли «собственной» территорией.
Гордятся белые: есть у них «собственная» территория. Особенно гордился подпоручик Осина-Тополь.
Соберутся белые офицеры. Кто-нибудь скажет:
– Да разве это территория?
– Зато собственная, – заявляет Осина-Тополь.
– Болота да топи, – добавит кто-нибудь.
– Зато собственные, – снова лезет Осина-Тополь.
– Город что ноготь. (В те времена Гдов был совсем маленьким городком.)
– Зато собственный, – повторяет всё то же Осина-Тополь.
Не любили офицеры Осину-Тополя. Хоть и красив был Осина-Тополь – роста высокого, строен, статен, – однако умишком судьба не избаловала. Сокращали его фамилию. Между собой говорили:
