Кошка шустро выскочила из квартиры.
– Вот, холера! Как тебя туда занесло, – негодовал хозяин, направляясь ставить на место решётку, которая белела на полу, посредине кухни.
* * *
Вечером мяуканье повторилось. Теперь оно сопровождалось настойчивым поскребыванием когтями.
Хозяин открыл дверь.
У порога сидела все та же кошка.
С широко открытыми глазами она шагнула через порог и начала «бодаться» головой в ноги Сергея Сергеевича. На её языке это означало благодарность и проявление признаков доверия.
Хозяин не знал кошачьего языка, но кое-что понял.
Невольно отступил в квартиру, кошка последовала за ним.
– Жить тебе, видать, негде? Не обольщайся. В любовь с первого взгляда уже не верю. Могла бы и в коридоре ночевать… Не гонят.
Он расправил свернувшийся половичок у двери.
– Вот, попробуй здесь обосноваться до завтра, а потом что-нибудь придумаем. Сейчас принесу поесть. Ты от голода поди такая решительная.
Он с удивлением наблюдал, как кошка не сразу стала есть колбасу, а сначала неторопливо обнюхала её и лишь потом начала кусать.
Поразмыслив, Сергей Сергеевич на завтра не стал ничего откладывать.
Он вышел на лестничную площадку. Постучался к соседям напротив. Появилась грузная хозяйка квартиры.
– Лидия Ивановна, тут вот такие дела: кошка прибилась, упала, – сбивчиво начал он, – так-то симпатичная. Не возьмете к себе. Можете посмотреть.
– Сергей Сергеич, у меня же аллергия. Я кошек на дух не переношу. И смотреть не буду.
– Ах, да, конечно, – спохватился запоздало сосед. – Вам нельзя.
– А сам-то чего? – спросила соседка.
– Да я никогда не держал их.
– Зачем взял?
Сергей Сергеич не успел сообразить, что ответить…
– У нас, слава Богу, на площадке никто не держит. Спуститесь на пятый этаж к Тершуковым, я видела, Николай дома, поддатенький слегка.
Сказала так и уверенно закрыла дверь.
– Тебе ни к чему, а мне нужна? – держа дымящуюся сигарету меж подрагивающих пальцев, удивился Тершуков на неожиданное предложение.
Он стоял в дверном проеме в одних трусах и вытянутой серой майке. Пройти в квартиру не предложил и сам не вышел навстречу.
Сергей Сергеевич почувствовал неловкость. А сосед хрипло вразумлял:
– Я – весь день на работе, жена – тоже. Дети в техникуме оба, куда мне её?.. Раньше у моих родителей в деревне хоть пятерых на воле-то держать можно было. А здесь?.. Морока. Вон, восемь часов вечера, а жены нет.
Надолго натужно закашлялся. Потом произнёс:
– Сам займись, у тебя времени свободного хоть отбавляй… Ты же говорил, что совсем в деревню хочешь перебраться жить. Вот! В самый кон…
Больше кошку Сергей Сергеевич предлагать никому не стал. Хотел было позвонить давнему приятелю. Но передумал. Вспомнил, что у того сильно заболела жена? У всех заботы…
* * *
– Как же ты оказалась сиротой-то? – задумчиво говорил он, вернувшись в свою квартиру, – выгнали или сама ушла?
По голосу кошка чувствовала, что человек ей попался добрый и не оставит в беде.
Её бывший шумный хозяин переехал жить со своим большим семейством в другой город и оставил её одну совсем котенком. Она прибежала домой, но было поздно: машина, груженная вещами, скрылась за большим домом.
Кошка помнила, как маленькая девочка называла её Лизой. Помнила легкую ладошку, когда она гладила её по голове.
Потом её уже никто не гладил.
Сергей Сергеич не помнил, когда он последний раз гладил кошку. В детстве… Подумал об этом и покачал головой.
