Теперь ситуация повторялась, но Светы почему-то не было дома.
«Наверное, с детсадиком за город уехала?» – догадался он. И вдруг он увидел, что мохнатое полотенце, которое Маргарита Евгеньевна держала в руках, когда открывала ему дверь, лежит на кровати.
«Похоже, что она пригласила меня с определённой целью. Ведь после развода с отцом она живёт одна. И наверняка помнит, как я её боготворил перед армией…» – взволнованно думал он, чувствуя, как бешено колотится сердце.
– Дмитрий, ты где? Перейди, пожалуйста, на кухню. Я, кажется, оставила полотенце в комнате. Мне нужно пройти за ним. Слышишь?
– Да, да! Я уже вышел из комнаты…
Верхняя половина кухонной двери была сделана из резного фигурного стекла, и Дмитрий видел сквозь него, как Маргарита Евгеньевна, совершенно голая, быстро вышла, взяла в комнате полотенце и снова вернулась в ванную комнату, прикрыла за собой дверь, но не закрыла её на задвижку…
Теперь уже не могло быть сомнений: хозяйка ожидает от него решительных действий.
«Видимо, так уж суждено, чтобы она стала моей первой женщиной», – подумал он и стал лихорадочно стаскивать с себя одежду. Оставшись в майке и трусах, он нырнул под одеяло.
Выйдя из ванной, Маргарита Евгеньевна, казалось, нисколько не удивилась, когда увидела Дмитрия в своей постели.
– Ну вот и ладушки, – произнесла она нараспев, сбросила халат и, оставшись в трусиках и лифчике, легла прямо поверх одеяла.
– Что же теперь будем делать, малыш? Ведь ты так давно вздыхаешь по мне! Или я не права?
Дмитрий молча сорвал с себя сначала майку, затем трусы и стал ждать, когда хозяйка сделает то же самое.
Как только Маргарита Евгеньевна расстегнула бюстгальтер и два огромных белых холма грудей плавно разошлись по обе стороны её полной талии, Дмитрий, не помня себя от радости, хищно набросился на эту величественную, мощную плоть. Ах, как давно и вожделенно мечтал он об этом моменте! И вот, наконец, свершилось! Не сон ли это?
Однако буквально через минуту он вдруг почувствовал, что уже впадает в состояние сладостной истомы, а сделать ещё ничего не успел.
«Да, если он будет и свою жену награждать такими ласками, то я ей не завидую!» – подумала Маргарита Евгеньевна, а вслух сказала:
– Теперь ты понимаешь, Дима, что искусству любви тоже нужно учиться. И мне, как видно, суждено стать твоей первой наставницей. Успокойся и жди, когда желание и сила снова вернутся к тебе…
Она медленно заложила руки за голову – видимо, так ей было удобнее лежать, – и продолжала ленивым и спокойным голосом:
– Ты не догадываешься, кто давал тебе задание на работе?
– Людмила Леонидовна, ведущий инженер…
– А тебе разве неизвестно, что она до сих пор влюблена в твоего отца? И что она спит и видит его своим мужем?
– Нет, я не знал об этом…
И Маргарита Евгеньевна, не жалея красок, рассказала ему и о бегстве Люси Романовой из Москвы, и о безответной любви к ней Юры Копылова, и о давней взаимной симпатии Люси и Виктора Парамоновича.
– Ну как ты теперь себя чувствуешь? – спросила она без всякого перехода. И, не услышав ответа, Маргарита Евгеньевна взяла руку Дмитрия положила её ладонью на свою большую жаркую грудь.
И почти сразу же он почувствовал, как мучительно восстало его мужское естество. Это, конечно, не укрылось от глаз многоопытной наставницы и партнёрши. Она слегка усмехнулась и вытянула вперёд обе руки, чтобы снова заключить его в свои любвеобильные объятия…
