Я удивленно взглянула на все это, а потом снова на мужчину.
– Запомни: пользоваться будешь только тем, что я тебе даю. Только моими средствами гигиены, полотенцами и одеждой. Есть и пить тоже будешь только то, что я тебе принесу. Поняла?
– Да, – я еле кивнула и стала заваливаться на бок. – Но почему?
Слабость была еще жуткая. Я никак не могла собраться.
– Если ты хочешь, чтобы тебе в какой-то момент подсыпали наркотики или возбудитель, то вперед: ешь тогда все подряд, – объяснил он. – Хозяин этой дыры и так желает тебя накачать, чтобы ты как можно скорее удовлетворила префекта. Суть уяснила?
– Да, – я помрачнела, когда вновь осознала для чего я здесь.
– А теперь закрой глаза, – скомандовал он. – И не открывай, пока я не скажу.
– Зачем? – испугалась я, когда мужчина потянулся к моей футболке.
– Послушай девочка, – он вдруг грубо притянул меня к себе, – ты думаешь я тут в куклы с тобой играть буду? Ты голову-то включи! Ты понимаешь, что если бы не я, тебя бы уже изнасиловали и выбросили? Ты осознаешь вообще что насилие приводит к травмам, иногда даже несовместимым с жизнью? Может уже хватит заигрывать со мной?
Заигрывать?! Он думает что я с ним заигрываю?! Вот хам!
Но по факту он вообще-то прав. Без него может быть я бы уже была мертва. Не стоит мне его раздражать своими расспросами.
– Простите, – виновато проговорила я. – Я буду молчать, только...
– Что? – рыкнул он.
– Если уж вы увидите меня голой и будете купать, то... скажите хотя бы как вас зовут? – печально спросила я. – Это глупо, я понимаю, но мне просто страшно.
Я еще ниже опустила голову, не рассчитывая на то, что этот мужчина смягчится.
– Хорошо, – внезапно ответил он. – Меня зовут Иван. Это все, что тебе можно узнать обо мне. А теперь закрой глаза и чтобы до завершения купания, я не услышал от тебя ни одного слова, ясно?
Я кивнула и все же закрыла глаза...
Иван быстро стянул с меня футболку и на пару секунд оставил меня в одних трусиках.
Вне себя от страха, я закрыла себе грудь и чуть ссутулилась. Мне казалось, что так Иван хотя бы увидит поменьше, но все это было самообманом.
– Не пойму, ты же говорила, что была сорванцом, – холодным тоном говорил он. – Так что, ты теперь разревешься от того, что я увижу тебя голой?
– Да, – я еле сдержала дрожь в голосе, когда Иван стянул с меня трусики.
– Мне кажется образ жизни сорванца и трусихи совсем разные, – все тем же холодным тоном продолжал он и на несколько секунд оставил меня без своих прикосновений.
Я бы подумала, что он просто разглядывает меня, но нет. Я отчетливо слышала какой-то шорох, а значит, Иван совершал какие-то действия.
– Поэтому либо ты мне врешь, а я хочу предупредить тебя сразу, что вранье я буду очень жестко наказывать, либо...
– Я не вру, – я задрожала. Этот мужчина как будто обвинял меня в чем-то и я не знала как мне оправдаться. – Мне просто очень страшно, разве не понятно? Я так хочу домой... – я все-таки позорно разревелась. – Моя мама места себе не находит. А я не понимаю за что мне все это. Что я в жизни сделала такого плохого, что...
– Типичная детская позиция, – фыркнул он, а я расплакалась еще сильнее. – Все вокруг виноваты, кроме тебя самой.
Я почувствовала себя совсем обессиленной, поэтому открыла глаза, чтобы сбежать отсюда. Я понимала что этот поступок будет еще более глупым, но я уже не могла справиться с собой.
Однако ничего этого не случилось так как я тупо застыла на месте. Я увидела что Иван тоже разделся. Сейчас он стоял передо мной в одних боксерах, и теперь без одежды он казался еще больше и мощнее.
