Собственность Макса. Будь со мной. - страница 20

Макс шел по улице после этого странного сегодняшнего свидания на катке, после того как проводил Кесси, к месту встречи с Хэнком. Он сам не понимал всего того, что чувствует в эту минуту. Столько всего внутри крутилось сейчас в нем, что он даже плохо помнил, как попрощался с ней. Он планировал постоять на крыльце подольше, может даже потянуть время так, чтобы она пригласила его на чай, а там кто знает, чем бы это все закончилось… А теперь он шел и плохо помнил, сказал ли ей что-нибудь вообще или просто молча ушел. Мужчина надеялся, что все-таки хотя бы сказал ей какие-то слова.«Черт, надо завтра ей отправить розы, как извинение. Или просто так. Я как в трансе и не помню, что сказал ей. Надеюсь, что не нагрубил, и она хотя бы будет со мной разговаривать после…Но я чувствую себя очень странно», - думал он, идя все дальше, при этом все хуже и меньше ощущая тело.Все сегодня изначально пошло совсем не так, как он планировал. Сначала Макс вообще думал, что сам покатает Лану в коляске, пока та спит, а предложит только Кесси в это время покататься. Мужчина тайно планировал немного побыть с дочерью, ему хотелось разглядеть ее, понаблюдать, а может даже взять на руки, если б она проснулась. До этого у него не было такой возможности. А потом, в самый последний момент его дернуло пойти на каток вместе с мамой Ланы. Он был зол на себя за то, что его желание быть рядом с Кесси и прикасаться к ней оказалось сильнее принятого им же самим решения отпустить ее одну на каток. Это была слабость, точнее, эта женщина была его слабостью, как ахиллесова пята. А затем началось что-то совсем странное: он, когда надел коньки, словно, очутился в каком-то другом мире. Когда Макс сделал свой первый шаг по льду, то мир вокруг изменился. Незримо, непонятно, но изменился. Он ощутил себя мальчишкой перед Рождеством, который хочет без устали гонять на коньках, поехать в горы кататься на лыжах, мчаться по улицам на скейте и кучу еще всего такого же, что ему запрещали делать в детстве. Это была словно чужая жизнь, о которой он всегда мечтал и той, которой он был лишен в детстве. А когда мужчина увидел, как горят глаза Кесси при этом, в то время как она все увереннее катается по льду, упиваясь этим чувством, то понял, что внутри него что-то незримо изменилось. Даже, не поменялось в полном смысле этого слова, а именно слегка изменилось. Словно тот Макс, которым его сделали обстоятельства и отец, который не должен испытывать сожалений и слабостей, и уж ни в коем случае никак не может быть смешным, так вот этот Макс хочет на время забыть условности, правила, а делать то, что хочет именно он, совершать очень странные поступки и вещи. Разделить с ней эту радость.А еще он вдруг понял, что тот образ Кристофера, который придумал для себя когда-то давно, еще когда только вывел свой бизнес из криминала, чтобы общаться с партнерами в подспудном желании не отпугнуть важные сделки своим не очень законопослушным прошлом и поведением, то этот образ все больше сейчас приклеивается к нему. Макс никогда до этого не притворялся им так долго, как приходилось сейчас. И теперь это все сильнее становилось словно раздвоением личности при шизофрении: ты знаешь какой ты, знаешь, что именно играешь, но в какой-то момент, привыкнув к обоим манерам поведения, начинаешь путать, что правда, а что и есть игра.«Этот Кристофер все больше прилипает ко мне как вторая кожа», - думал Макс растерянно и раздраженно.А самое главное, он не мог не заметить, как по-другому на него реагировали окружающие теперь, когда он был в образе Кристофера. И в первую очередь Кесси. Она была совершенно другая, чем он знал и привык даже за то время, пока женщина жила у него в особняке. Макс вдруг понял, что не люби он ее до этого, то влюбился бы опять, если бы действительно был Кристофером.Но то, что его сейчас особенно взволновало, это то, что он словно теряет при этом самого себя. То, к кому Максу он привык, каким он является на самом деле. Мужчина все сильнее начинал путаться в этих двух совершенно разных образах. Ему всегда очень нравилось быть тем Максом, которого знал Хэнк, сильным и уверенным, не допускающим ошибок и всегда правым, но и Кристофер начинал ему нравится с каждым разом все больше. Некоторые поступки и манеры поведения этого выдуманного им образа все сильнее импонировали ему.«Что со мной происходит?! Ведь мне понравилось на катке…», - все более тяжело дыша думал Макс.Он был обескуражен и раздавлен своими ощущениями. Он никак не мог представить, чтобы он прежний, до своего решения вернуть Кесси, пришел на каток. И уж в крайнем случае просто бы стоял и холодно смотрел на всех этих людей, катающихся там, удивляясь их странности и всей этой легкомысленности скучных и глупых обывателей. Ненужной и бестолковой радостью не понятно, о чем. Макс вдруг почувствовал, что от одной этой мысли ему стало совсем тяжело дышать. Он уже дрожащими руками расстегнул пуховик, а усиливающийся с каждой минутой снег приятно охлаждал лицо. Тогда он снял перчатки и растер снежинки по лицу, а они, тут же превратившись в воду, приятно остудив кожу и мысли, которые судорожно метались в его голове.«Я словно в лихорадке», - обескураженно подумал Макс, чувствуя, как колотиться его сердце.Мужчина совершенно не понимал, что с ним твориться. Но в этот момент он узнал все признаки надвигающейся панической атаки, теперь уже от того, что у него появилось внезапное стойкое ощущение, что он скоро перестанет быть чем-то материальным, существовать физически, а превратиться в какую-то безликую тень Макса, призраком, не будучи ни Максом, ни Кристофером, станет просто ничем. Оболочкой, которая тоже сделана каким-то доктором. Он понимал, что уже потерял свое лицо, а теперь теряет и самого себя.«Я исчезну, просто исчезну, превращусь в пустоту», - стучала в его голове одна единственная мысль. Он понял, что даже не может больше двигаться, а так и замер на одном месте, пытаясь дышать, покрываясь холодным потом панического ужаса и дрожа.-Макс, - вдруг услышал он обеспокоенный голос друга, – ты как?-Не знаю, - выдохнул он, еле-еле двигая языком, чувствуя, что амбал сгреб его и практически волочет к машине.Когда Хэнк впихнул его в автомобиль, а сам сел рядом, закрыв дверь, и дал приказ водителю ехать, то Макс так и не мог особо двинуться. Он чувствовал себя деревянным Пиноккио, у которого ничего не двигается, а только и делал, что пытался хотя бы дышать. Хэнк был единственным, кто знал про панические атаки, поэтому друг, увидев его таким, стал быстро расстегивать его пуховик, чтобы Максу стало свободнее, внимательно наблюдая за ним.-Дыши, дыши, - шептал он, на что мужчина слегка кивнул ему, давая понять, что сам знает, но благодарно ощущая, что его немного отпустило, совсем немного, но все же.«Надо дышать! Но как, когда ничего не слушается?!?» - мучил его вопрос, когда легкие стягивало как жгутом или как будто он был под водой, когда что-то мешает выплыть.Но, очутившись в более привычной для себя обстановке дорогой машины, когда Хэнк рядом, он изолирован от окружающих и их настроений и действий, Максу медленно, но становилось лучше.-Что тебя накрыло то? – спросил тихо Хэнк, когда увидел, что тот, наконец, нормально дышит, а взгляд становится все более осмысленнее, вместо стеклянных.-Сам не знаю, - выдохнул Макс окончательно придя в себя, - но все это от того, что было сегодня там, на катке, наверно.Друг понимающе на него посмотрел.-Да уж, удивил ты меня сегодня… Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу тебя таким.-Ты издеваешься?! – вспылил со своей прежней интонацией Макс, словно и не было никогда никакого Кристофера, - Я только в себя пришел, а ты чего добиваешься?!?В машине повисла звенящая тишина. Он уже чувствовал, что его тело расслабилось и теперь уже может принять более расслабленную позу, дыша уже совсем нормально, хотя в руках еще оставалось слабость, которая тоже быстро проходила. Макс чтобы окончательно восстановиться, смотрел в окно за пролетающими улицами и людьми, огнями, плохо видными в снегопаде.-Но ты же не будешь прекращать встречи с Кесси из-за этого? – осторожно спросил Хэнк чуть погодя, искренне переживая за друга. Он был так рад сегодня, увидев, наконец, на лице того улыбку, которой не было с детства. А вернее, с первого дня их знакомства. Он как сейчас вспомнил смурного пацана лет десяти или меньше, но который умел радоваться жизни, смеялся, припирался с ним, а через пару месяцев отец плотно принялся за его воспитание… И тогда это осталось только его воспоминанием.-Буду, конечно, - буркнул Макс, – но я должен подумать.-О чем подумать?!? – чувствуя неладное, спросил Хэнк.-Что это должно быть что-то другое. На такое, как сегодня я больше не решусь. Надо что-то спокойнее. Океанариум или твоя любимая смотровая площадка. Так вроде даже ресторан есть. Что ты там предлагал?-Как знаешь, - особо не скрывая печаль от услышанного, произнес друг. – А мне вот понравилось, как все прошло сегодня, - не удержался он, тихо добавив через минуту.-Вот сам и катайся в следующий раз! - процедил Макс почти шипя.Хэнка ничуть не смущали агрессивным фразам друга, он давно привык к ним и не боялся высказывать свое мнение, хотя были моменты, когда все же понимал, что лучше заткнуться. Но сейчас его понесло, он никак не мог забыть того радостного и по сравнению с последними годами, счастливого Макса. Это давало ему надежду, что для того не все потеряно, хотя давно смирился с таким положением вещей.-Ну, ты очень даже хорошо смотрелся… Так легко скользил… - вспоминая, произнес амбал мечтательно. Макс не выдержал и болезненно пихнул Хэнка в живот, тот тут же резко выдохнул и слегка согнулся, сидя рядом в машине, но молча.-Ты понял, что я имел в виду, когда говорил, что такого больше не будет?!? – тихо, но достаточно зловеще произнес ему на ухо Макс.-Чертов засранец, - беззлобно прошептал в ответ Хэнк, но понял, что это та тема, которую пока трогать не стоит. Но твердо решил вернуться к ней, потом, позже, когда будет шанс. Если будет. После этого маленького инцидента они ехали молча, а Макс практически забыл то, что его опять накрыла атака, чего уже очень давно не было. Но мысли, послужившие причиной, очень его насторожили и взволновали. Он не хотел повторения этого состояния, поэтому решил выбрать более традиционный вариант свидания. Более привычный именно для Макса. Поэтому уже на следующий день, когда он определился с местом и временем, вдруг понял, что опять забыл взять ее телефон.«Черт! Я становлюсь совсем размазней в образе этого Кристофера!» - думал он, злясь на себя, – «надо над этим поработать»И тогда он сделал все необходимые приготовления, чтобы быть готовым к новому свиданию с Кесси. Но ему опять нужно было предложить его лично, и Макс уже планировал, как бы дать немного пищи демону, чтобы тот не заупрямился в самую важную минуту, не взял над ним верх, когда почувствует его слабость, как могло случиться вчера.