— Ты закончила?
Испуганно вздрогнула от вопроса. Юсуф все так же был одет, смотрел строго.
— Твоя комната последняя по коридору, вещи постирает домработница, не советую просить у нее помощи, это вызовет гнев Саида.
Как страшно. То есть до этого момента он был душкой?
Видимо, на моем лице отразились сарказм и презрение, Юсуф недовольно покачал головой.
— В комнате лекарства, нужно принять на ночь. Ты должна вести себя хорошо, чтоб судьба была к тебе благосклонной, не гневи Аллаха. — Мужчина говорил с акцентом, я сжимала в кармане халата ножницы.
О какой судьбе вообще он говорит? Я не хочу, чтобы она от кого-то зависела.
— Пойдем.
— Куда? — прохрипела, но голос ко мне хоть понемногу, но возвращался.
— Тебе сказали быть покорной и не задавать лишних вопросов, что за несносная девка?!
Юсуф тащит меня в другую сторону, другим коридором, сразу через гостиную, под ногами прохладный темный пол, подсветка, не так много мебели: диваны, кресла, столик, стекло и кожа, открытые панорамные окна, а за ними серое небо и дождливый город.
— Не надо меня закрывать, я не хочу. Я не животное. Куда мне вообще бежать в чужой стране? — едва раздается мой тихий голос, но Юсуф слышит, рассматривает, думает, насколько можно верить моим словам.
— Нет! — Резкий ответ. — Саиду это не понравится. Сиди здесь, и тихо.
Меня снова закрывают в комнате, щелкает электронный замок, а вот это паршиво, можно, конечно, расковырять его, но тогда все заклинит. Система «умный дом» по-турецки, удивляюсь, зачем такому влиятельному и опасному, по мнению Виолетты, человеку, как Саид, все это? Все на пушечный выстрел не должны подходить к дому.
Остаюсь одна, широкая кровать, черное покрывало, такое же панорамное окно, как в гостиной, но с тяжелыми портьерами, отдельная душевая. На стене картина, какая-то абстракция с мазками и линиями, белый бардак на черном фоне.
Бред.
Из вещей опять ничего. Глотаю без воды оставленную на прикроватной тумбочке заботливым Юсуфом таблетку. Ложусь, смотрю в глянцевый потолок, как ни странно, но мне сейчас не так хреново, и даже голос появляется.
Интересно, что у них за семья такая, что все их боятся? В нашей области выше отца — нелегально, конечно, — только Тихон Покровский, негласный хозяин. Я много слышала о нем, Ник говорил, что мужик он суровый, правильный и справедливый, но, мол, ему подобные долго не живут, если у них нет руководителей выше.
Виола шептала с придыханием, выламывая руку и выпучив глаза, что мне не повезло, и я связалась не с тем мужиком. Не повезло — это мягко сказано. Как бы странно это ни звучало, но я уже свыклась с мыслью, что меня все предали, что никто не будет искать меня и спасать. Я спокойно прошла через границу, а значит, меня уже нет.
А что Саид Джалал делал у нас в стране? В нашем городе? Какие у него были дела с отцом? Почему он уезжал такой недовольный в сопровождении усопших земляков, тела которых должны были доставить родне?
Значит, что-то не получилось?
Дела.
Вопрос занятный, начала рассматривать в углу под потолком черный шарик, это камера, думаю, что она. Ушла в ванную, осмотрела каждый угол, здесь все было так же лаконично, черное и белое, других красок дизайнер не знал.
Обшарила все углы, ничего полезного не нашла, даже пыли и волос. В комнате, прислонившись к окну, стала наблюдать за жизнью города, в котором ни разу не была.
Практически напротив дома стояла мечеть — красивая, с высокими башнями. Мне с высоты было видно, как люди с открытыми зонтиками ходят в ее дворе. Юсуф, наверное, убежал туда, грехи замаливать или просить у Аллаха ума своему хозяину.
