Сочи любим очень - страница 6

Но в разные периоды жизни они разные бывают, такие вот принцессы-королевы, королевствующие модели-артистки-активистки. Одна, например, «икона стиля», вдруг ушла в монастырь. Другая покорила самого Алена Делона, родила ему троих детей и бросила, еще не раз успешно брачевалась, писала книги… В конце концов поселилась на немецком островке – уже не получалось покорять, ударять по мужским глазам и сердцам? Или устала от неминуемой «сдачи»?

Каролина книги сроду не читала и не писала, образованием не отягощалась – зачем это, между нами, если верить Экклезиасту? Но на пляже родного города-курорта, загорелая, в белом купальнике, солнечный удар обеспечивала даже в отсутствии солнца! Даже неподъемным дядькам, лелеющим в шезлонгах животы-глобусы с ниспадающими на них дамскими грудями. Нет, ну если известен миру король-солнце, то почему бы не быть и королеве-солнце?

Но миленький собственный остров – это была такая придумка-присказка у Каролины. («Подальше от всех… дубье, пеньки!») Однако, вряд ли выдержала бы там и пару дней – публику любила. То есть, понятно, себя в кругу ослепленной ее блеском публики, а тем, кто не ослеплялся, могла и сама глаза выцарапать! Вообще «моралью не заморачивалась», как считала одна ее конкретная соседка, учительница… ну, неважно чего. Еще встряла однажды, увидела, как эта «королева», «здоровая дылда», строго указует матери, очень нездоровой: «Пришить!» (Имелась в виду чуть свисающая со школьного жакетика пуговица…) Но кто у нас, скажите, не критик «королев», «дубья и пеньков», себя при этом считая раритетной березкой?! А бывают еще и роковые березки! Но об этом дальше, потом…

К тридцати годам Каролина, конечно же, обрела свой королевский островок-уголок – в дорогой большущей квартире. Далеко позади осталась родительская хрущевка и вообще солнечная родина, разные неинтересные места и местечки, где иногда приходилось трудоустраиваться. Столичный законный муж – искусствовед, эксперт, советчик новоявленных коллекционеров, сплошь миллионеров да миллиардеров. Амбициозный и перспективный, завел себе, правда, амбициозного и перспективного красавчика в массивных очках, секретаря… От слова «секрет»? «Для маленькой компании большой, большой секрет»? Ну и что, и ничего особенного, не секретаршу же – для Каролины опасней было бы!

Да нет, нормально они жили с мужем, всякие там продвинутые хобби допускались. Детишек завести не спешили, в красивой клетке иностранные словечки покрикивал попугай (кошки-собаки – ну их, больно много внимания требуют!). Супруг организовал Каролине заграничные дизайнерские курсы, еще и распорядился повесить в офисе ее абстракционистское творение «Нектар и амброзия». Отважные такие разноцветные мазки на белом, в черной раме впечатляющего веса и размера. (Что сорняк амброзия, мучитель матери-аллергика, надо же, еще и пища богов, Каролину тоже впечатлило…) И вот казалось бы – твори, цари себе, содействуй мужу в его сложных посреднических делах! Да, так оно и шло-катилось… но отнюдь не вечно. Не дано, видать, нашим красавицам, даже с заграничным монархическим именем, без плебейских амурных мук обойтись! Обойти их как-то так осторожненько аллеями-садами-огородами…

Выполняя однажды одно деликатное мужнее поручение, Каролина, – вот уж точно бес попутал, – бешено влюбилась. По сути, первый раз в жизни… Наверно, расслабилась, уверовала в то, что уже и не королева – богема, что еще круче! Какой это король поднял с пола, подал упавшую кисть какому-то там художнику?! Ох и влюбилась! Но не надо об этом. Главное, плачевно закончилась длинная многостраничная эта love story. И красотка-абстракционистка Каролина в результате снова оказалась в родительской хрущевке. С официальной тяжелой инвалидностью и без мужа, бывшего уже, без преданных стариков-родителей уже, понятно.