Сочинения. Том 3. Антидепрессант - страница 10



Счастья плыли коромысла,
И в хоромах, и в избе
Мы мечтали, мы бродили,
По годам беспечно шли,
Просто были, просто жили,
Радость детскую несли
Улыбнись Судьбе навстречу,
Облакам махни рукой,
Обними родные плечи,
Да под звёздами постой…

ВЕСЕННИЕ ГРОЗЫ…

Мечет заговором лето,
Плещет запахом Весна,
Там, на набережных, где-то,
И в песочницах, Она
Грозы свежестью сверкают,
Птичий гомон, легкий свист,
И под каплями расстают,
Шум деревьев, дерзкий твист
Разбежится, ужасаясь,
Вся нарядная толпа,
И девчонки в платьях бальных,
И букашечек крупа
Ты щекою, вдруг, припала,
Гром раздался средь Небес,
Сердце радостное сжалось,
Счастье, нынче, на развес
Нет. Не сдвинусь ни а йоту,
Пусть вода за воротник,
Я к живительному, – Что Ты?
Я к дыханию приник
Пузырится дождь в асфальтах,
Лёгкий пар над всем струит,
А в душе играют альты,
Зонтик чей-то тут висит
Красный, каплями сверкает,
На ветвях повис не зря,
Нас слегка он прикрывает,
От нежданного дождя
От завистливого взгляда,
От шумящей суеты,
От душевного разлада,
Капли шепчут, – Ты, Ты, Ты…

ЗИМНИЙ ШТОРМ В КОНСТАНЦЕ…

– Аристотель! Аристотеееель!, – орал в микрофон директор нефтеперабатывающего завода Констанце. Жемчужина на берегу Чёрного моря славилась не только пляжами, молодежными лагерями, но и внушительным объемом нефтяных сделок. Голос директора широко и громко разносился по всей территории предприятия, насквозь пропитанного резким едким запахом серы


– Аристотель, главный инженер, – скромно представился сухощавый мужчина, лет пятидесяти, с лёгкой улыбкой понимания. Видно было, что он привык к любопытным взглядам обывателей, впервые лицезревших редкого обладателя имени легендарного человека из далекой древности


Полвека особого отношения окружающих, искусно отточили черты лица, сформировав их аскетически-аристократическими, мудрыми, почище любого скульптора. Портрет дополнялся и украшался живыми умными глазами, искрящимися доброжелательностью и самоиронией.


Утро Констанцы – известного морского курорта, оказалось по уши завалено последствиями обильного ночного снегопада. Он был редким даже для Бухареста, находящегося много севернее.


Отяжелевший искрящийся снег склонил книзу бедные ветки деревьев, одел роскошные шапки на все разнокалиберные памятники, щедро завалил тротуары, вдоль которых уже неслись бурные потоки мутной талой воды.


Взгляд привлекла подержаная машина, быстро летящая по разбитой дороге. Из открытого водительского окна торчал торс мужчины в дубленке на голое тело. Голова с копной волос, развевавшихся ореолом, доставала почти до встречной полосы движения. Мужчина пристально, не отрываясь, смотрел на дорогу. Опасный трюк не прошёл даром. Раздался громкий треск сломанного зеркала встречной машины, и глаз горе-водителя был немедленно украшен внушительным кровоподтеком.


– Зачем он так высунулся из кабины?, – Володя Долгов, прилетевший из Удмуртии удостовериться, что в Румынии, действительно, перерабатывать нефть намного выгоднее, был полон недоумения


– Видишь большой ком снега на капоте машины?, – пояснил опытный Женька Кузьмин, несколько лет представлявший в Румынии великое Совтрансавто.– Этому идиоту было лень смахнуть снег, и всю поездку, пока ему не нахлобучили на глаз зеркало, он, сквозь лобовое стекло, ничего не мог разглядеть. Поэтому и ехал, наполовину высунувшись


Подивившись особенностям загадочного румынского характера, мы выслушали и долгое повествование Аристотеля. Рассказ о его сакральной связи со знаменитым древним тезкой, поучавшим самого Александра Македонского.