Например, когда в 2003 г. коалиция стран во главе с США атаковала Ирак. Российская Федерация, теоретически, могла одобрить начало интервенции, а могла его осудить. Как мы помним, на практике Россия в 2003 г. осудила войну в Ираке, поскольку руководство России посчитало такое действие наиболее соответствующим национальным интересам страны на том этапе. Однако это не привело к конфликту между Россией и США, несмотря на то, что ряд представителей элиты и в России, и в США выступал в поддержку именно такого сценария. Однако, когда Кондолизу Райс (на тот момент – Советника по национальной безопасности США) спросили, какой будет реакция США на осуждение войны в Ираке со стороны России, а также Франции и Германии, она ответила, что США будут «наказывать Францию, игнорировать Германию и простят Россию»[3].
Действительно, середина первого десятилетия XXI в. охарактеризовалась конфликтами в американо-французских и американо-германских отношениях, в то время как в российско-американских отношениях все осталось по-прежнему. Таким образом, конфликт как одностороннее действие далеко не всегда приводит к двустороннему конфликту. Аналогично, и сотрудничество как одностороннее действие далеко не всегда приводит к возникновению двустороннего сотрудничества. Так, если бы Россия в 2003 г. поддержала войну в Ираке, это не гарантировало бы существенного улучшения российско-американских отношений. Именно поэтому представляется крайне важным различать конфликт и сотрудничество как типы одностороннего действия и конфликт и сотрудничество как типы взаимодействия в двустороннем либо многостороннем формате.
В сотрудничестве как типе одностороннего действия государства принято различать награду, поддержку и обещание – в зависимости от того, идет ли речь о сотрудничестве как об ответном действии на действия, совершенные в прошлом, совершаемые в настоящем или на те, которые могут быть совершены в будущем[4]. Например, в 2004 г. Россия ратифицировала Киотский протокол 1997 г. к Рамочной конвенции ООН об изменении климата, несмотря на неоднозначную оценку этого документа со стороны российской элиты. Ратификация этого документа именно Россией была крайне важна, поскольку без ратификации Россией протокол не мог вступить в силу. Вступление же Киотского протокола в силу было очень важно для Европейского союза с точки зрения формирования его общей внешней политики и политики безопасности, поскольку переговоры в Киото были первыми международными переговорами, на которых был представлен Европейский союз как единое целое, а не как 15 (на тот момент) отдельных стран-участниц. И если бы Киотский протокол так и не вступил в силу, это негативно сказалось бы на результативности общей внешней политики и политики безопасности Европейского союза в дальнейшем. Неудивительно, что вскоре после ратификации Россией Киотского протокола Европейский союз признал Россию страной со сформировавшейся рыночной экономикой и снял все свои возражения против вступления России во Всемирную торговую организацию, что тогда являлось одной из значимых внешнеполитических задач для России. Этот случай можно рассматривать в качестве награды Европейского союза России. Как и награда, поддержка и обещание являются видами сотрудничества, которым можно легко подобрать примеры из реальной практики международной политики.
