А потом я стала задавать себе вопросы. Что ты станешь делать, Виолетта, если рассказ Светы окажется правдой? Как переживёшь это жуткое предательство, если всё же допустить мысль о том, что оно могло состояться?
Трусливо хотелось просто взять и забыть о прибытии молоденькой шлюхи. Но я понимала, что это невозможно. А когда мне позвонил сын, который был весьма чем-то озадачен, если судить по голосу, сердце моё заколотилось о рёбра.
– Мам… такое дело… я тут случайно бабулю подслушал, пока она на огороде говорила с папой по телефону. В общем, они какую-то бабу обсуждали вроде как.
Макс замолчал, а я ощутила, что полетела вниз, будто на американских горках. Только без страховки и без возможности затормозить.
– Какую… бабу? – выдохнула я, даже не ругая Макса за пренебрежительное слово в адрес какой-то женщины.
– Какую-то Свету. Бабуля говорила, что она никуда от папы не денется. И чтобы он не переживал, что её потеряет.
Максим снова сделал паузу, пока я пыталась смириться с этим сюрреализмом. Потом спросил совершенно закономерно о том, на что у меня не было ответа:
– Кто это такая, мам?
Что я могла ему ответить на заданный вопрос? Что мне кажется, будто вокруг нашей семьи затевается нечто жуткое, что в итоге её разрушит? Что невозможно назвать это чередой совпадений – сначала приезд Светланы, и почти сразу – звонок сына.
Нереально представить, что в одной точке сошлось сразу столько событий, от которых хотелось бежать, словно я была чёртом, рога которого пропитали ладаном.
Рога… Господи, как смешно…
– Мам? – с опаской спросил сын, и я отвисла.
– Макс, я не знаю, о чём они говорили, – произнесла чужим холодным голосом, в котором не узнала саму себя.
Он помолчал, а потом добавил:
– Ещё она сказала, что завтра поедет с папой к этой Свете. Мне у неё спросить, кто это?
– Нет!
Я выкрикнула это слово так громко, что показалось, будто даже стены задрожали. Хотя, на самом деле это меня колотило в ознобе. Даже челюсти друг о друга клацали, как будто я сидела по горло в ледяной воде.
– Нет, Макс. Не нужно. И вообще ни словом, ни делом не показывай, что ты в курсе чего-то. А лучше приезжай домой, если всё уже сделал.
Получив заверения сына, что он будет совсем скоро, я положила трубку и уставилась в одну точку перед собой. Если окажется, что Светлана не соврала и её можно смело назвать содержанкой моего мужа, то это станет катастрофой. А если ещё в этом всём участвует и Нина Тихоновна… Господи, что за кошмар? Разбудите меня, хоть кто-нибудь!
Я вскочила и забегала по кухне, пытаясь привести мысли в порядок. Потом схватила чёртову бумажку, на которой был написан номер телефона Светы, и сделала рваный вдох.
Создать иллюзию того, что ничего не произошло? Жить и дальше, как привыкла и просто наблюдать? Рано или поздно содержанка признается Кириллу в беременности. Что сделает он? Уж точно не убьёт её. Скорее другое – уйдёт к ней и станет воспитывать этого малыша с любовью. Мы с Максом станем для Сафонова страницей прошлой жизни.
Но пока Светлана уверена в том, что Кир сведёт её в могилу из-за того, что она носит его ребёнка, я могу повести свою игру.
Стоп!
СТОП!
Виолетта, ты с ума сошла, раз уже размышляешь об этом, как о чём-то реальном?
Я бросилась в ванную, стала плескать себе в лицо холодную воду. Посмотрела на себя в зеркало и ощутимо похлопала по щекам. Это немного привело в чувство, так что у меня быстро сформировался план. Сейчас же звоню Светлане и говорю, что завтра приеду убедиться в её словах. А потом пытаются утерпеть и не высказать Кириллу всё сегодня в лицо, чтобы он не успел что-то предпринять и как-то «отмазаться».
