Софья Палеолог. Летопись жизни - страница 16

^>45 папа дал Ивану Фрязину таковы, что послам великого князя ходить свободно два года по всем землям, которые под его папство присягают, до Рима».^>46

Таким образом, русские летописи подтверждают участие в переговорах о браке Иоанна с Зоей-Софьей Палеолог кардинала Никейского Виссариона и самого папы римского.

С ответным и уже официальным визитом из Москвы в Рим был направлен сам инициатор переговоров о брачном союзе «денежник» великого князя Джан Баттиста дела Вольпе. Он продолжил эти переговоры и вскоре привез из Рима портрет Софьи – «царевну на иконе написану принесе», а также и официальный договор о готовности Рима на заключение брака.

Собираясь выдать Софью замуж и готовя для нее приданое, «папа присовокупил только одно, очень легкое условие: он просил, чтобы в Рим прислали несколько бояр за невестой, когда она отправится на свою новую родину. Ловкий Вольпе был осыпан почестями и отличиями».^>47

О сватовстве Иоанна к Софье Палеолог, о ходивших в Москве слухах о ее семье подробно повествует Софийская вторая летопись:

«В том же году^>48 послал князь великий Фрязина в Рим к папе свататься, потому что он рассказал ему про царевну греческого царя аморейского именем Зинаиду^>49, <…> родители ее умерли, и папа взял ее к себе и хотел ее выдать (замуж). И послал пана Юргу с ним в провожатых, потому что он знает тот путь: идти на Новгород, оттуда к Немцам и на Венецию город, и оттуда к Риму, так как тот путь к Риму ближе. И он, прибыв в Венецию, назвался большим боярином великого князя, и был в Риме, и там с папой говорил. И папа захотел отдать ее (царевну) на Русь, а и сама она де, говорят, христианства ради, за великого князя захотела. Говорят также, будто король присылал, желая ее за сына взять, она же не захотела, из-за латинства. И пошел Фрязин тем же путем на Венецию, <…> и пришел к великому князю, и все речи папы передал, <…> а царевну, на иконе написанную, принес».^>50

Здесь мы впервые встречаем в русских летописях известие об использовании при сватовстве портрета (парсуны) невесты: «царевну, на иконе написану, принесе». Второй подобный – собственный – портрет пришлет два десятилетия спустя великий князь литовский и русский Александр, жених дочери Иоанна III и Софьи – Елены. Этот портрет Александра государь всея Русии оставит себе. К сожалению, оба эти портрета пока не найдены. Возможно, они сгорели в одном из многочисленных московских пожаров. А может быть, – кто знает! – когда-нибудь они еще будут обнаружены.

Однако, как видим, Иоанн не спешит с женитьбой. От начала переговоров о сватовстве и до отправления сватов из Москвы в Рим прошло более трех лет. Его можно понять. Получив первую жену – Марию Борисовну Тверитянку «по нужде», почти в детстве, он хорошо знал, каково жить без любви. Отец Иоанна, великий князь московский Василий II Васильевич, изгнанный в годы княжеской междоусобицы с московского престола своим двоюродным братом и ослепленный им, обручил сына в семилетнем возрасте – ради союза с отцом невесты, великим князем Тверским Борисом Александровичем. Тот взамен обещал помочь Василию вернуть утраченный престол. В 12 лет Иоанн был обвенчан с юной невестой, в 18 стал отцом, а в 27 лет – в апреле 1467 года – уже овдовел.

Среди причин, также затянувших переговоры о новом бракосочетании, были внутренние дела, связанные с объединением Руси и обеспечением ее безопасности. Сначала, для предотвращения постоянных набегов на русские земли и грабежей, состоялся поход на Казань, потом – на Великий Новгород. Один за другим они заняли более двух лет. Из них почти год прошел в переговорах Иоанна с мятежным Новгородом. Наверное, великий князь Иоанн Васильевич колебался по поводу столь сомнительного брака, совещался с матушкой, с боярами. Конечно, он понимал, что этот союз не сулит ему никакой материальной выгоды: ни денег, ни военного союза. Однако он видел и преимущества женитьбы на иностранке. У нее не будет рядом многочисленной родни, жаждущей почестей и привилегий. Ей не окажется рядом равных по происхождению, стало быть, она не унизит престол, а, напротив, возвысит его. А денег и воинов на Руси своих хватает!