Никто не замечал, как часто используют привычный нам марш «Прощание славянки». Под него отправляются поезда, теплоходы, провожают в армию и даже в дальние путешествия. Это наш отечественный символ. И хотя до сих пор имеют место отдельные споры, считается, что его написал простой штаб-трубач Василий Агапкин. И заметьте, без всякого высшего образования и, наверняка, без всяких раздумий о своем вкладе в нашу культуру. Чего же тогда может достичь студент после получения высшего образования?
А теперь немного сочувствия родителям. А как же. Рано или поздно кто-то из них приходит домой, а дверь в комнату дочери закрыта. Непонятно? Родители сразу начинают теряться в догадках. Больше всего переживают, конечно, мамы. Папы обычно намного дольше остаются в относительном спокойствии или начинают разминать кулаки, вспоминая свое далекое армейское прошлое в морской пехоте или занятия по боксу. А если подумать, то разве можно учить уроки при открытой двери? И интересно, кто переживает больше, когда закрыта дверь в комнату сына?
Как-то один человек рассказывал, как стоял в вагоне метро и исподтишка разглядывал двух милых девушек, судя по содержанию разговора и применяемым терминам – студенток. Когда через две остановки одна из них по непонятной причине сорвалась на многоэтажную нецензурную конструкцию, у мужчины едва не случился инфаркт. Впрочем, это как раз естественно. Вопрос только в том, а всегда ли мы правы, ругая детей за повторение наших же собственных проступков и повторение аналогичных ошибок?
Во всем виноват Менделеев
В ноябре случилось нечто непонятное, нарушившее равновесие отношений в сторону Алки. В реальности разрушенный паритет резко выявился в учащении случаев помощи этой, по словам Жеки, бездарности, неумехе и дармоедке. Себя он к заявленным классам и видам людей не относил. Жажда мести потребовала немедленных и оперативных действий. В свои дальнейшие планы Жека посвятил, и это вполне естественно, только Женьку – Мишка как полностью очарованная и околдованная сторона мог помешать.
По словам прирожденного выдумщика и, значит, почти историка Жеки знания Алки по курсу химии явно застряли где-то на уровне доменделеевских времен. А по его словам в рамках возможного перспективного применения на производстве средневековые алхимики несомненно стояли выше нее и знали много такого, чего не знает современная студентка. В то же время, самокритично и обоснованно сомневаясь в своих личных знаниях по данному предмету, Жека не поленился сходить в соседнюю группу. Там тоже имелся очевидный научный авторитет. Конечно, не такого высокого уровня как Мишка, но очень даже неплохого. Результатом похода оказалось выяснение типа катализатора разложения. Вопрос с его покупкой легко решался возле пивной химического завода. Требуемое незначительное количество вещества позволяло надеяться на решение вопроса по его закупке на уровне одного литра пива.
Место встречи действительно было выбрано верно. Заключение договора с его возможной пролонгацией открывало безграничные возможности для предоставления Мишке последующих обоснованных доказательств, что его обожаемая и горячо любимая подруга в интеллектуальном плане – пробка для колбы. Почему именно колбы? Жека хотел, чтобы его месть имела техническую и, может быть, даже научную обоснованность.
Где сядет Алка в химическом кабинете, он знал наверняка. Дело в том, что преподаватель химии – Зоя Лазаревна Ротенберг – зная Мишкину безотказность, легким маневром привязала к нему на занятия Ломакину Женьку. В связи с этой девушкой и ее именем нужно заметить следующее. Если на первом месте, то есть самого главного врага, у Жеки всегда стояла Алка, то на второе место в списке противников могла смело рассчитывать студентка Ломакина. И дело было совсем не в ее полной бестолковости – она не одна такая. В первую очередь проблема заключалась в наглом заимствовании и повседневном использовании этой особой благородного и прекрасного имени. В свое время он и так уступил, причем с очевидными моральными издержками, свое первоначальное обозначение на созвучное ему – Жека. Но тогда все было добровольно. А в отношении этой сокурсницы он не смог смириться с очевидной акцией самозахвата. Неизвестных ему родителей этой Женьки Ломакиной Жека в учет не брал.
