«Прошло почти десять лет, могли и появиться», - подсказывает внутренний голос.
Но он же следом отвечает, что это, скорее всего, не так. Не похож Соколов на отца. Да и будто бы не предназначен для этого.
- Ну что, кажется, пора, - вклиниваюсь, когда в их диалоге возникает пауза. – А то есть шанс встрять на шоссе в дикую пробку.
Вова тянет меня за рукав, говорит, что хочет в туалет. Дорога не близкая, я б и сама предложила.
- Мы вон туда, - указываю в сторону уборных, - скоро вернёмся.
Соколов кивает, а у меня есть минут десять, чтобы отдышаться.
Когда возвращаемся, вижу, что Лёша разговаривает с кем-то по телефону, но до меня долетают лишь обрывки фраз.
- Да, нужен ремонт. Там всё старое, с советских времён не менялось. Желательно, недели за две управиться. Подскажи нормальные конторы, пожалуйста. Кинешь номер, да?
Стоим рядом, ждём, пока закончит разговор, и, заметив нас, Соколов быстро сворачивается.
- Переезжаешь куда-то?
- В родительскую квартиру, - морщится.
- Не хочешь, что ли?
Не могу понять его реакцию.
- Да нет, там хорошо. Просто… - замолкает, высверливает во мне дыру взглядом.
С вопросом гляжу на него. Что не так? Такое ощущение, будто я в чём-то виновата? Я? Виновата? В чём, мать его, я виновата?
Но ощущения – это всего лишь ощущения.
Соколов моргает, и морок спадает.
- Летс гоу? - выдаёт он, подмигивая Вове.
- Ес! – улыбается сын, вскидывая вверх большой палец.
У него сегодня мини-праздник: и подарки, и вкусняшки, и домой не сразу после тренировки загнали.
- Мам, сегодня мой день, - заявляет мне.
- Каждый день твой, сынок.
Обнимаю его за плечи и направляю к выходу. Количество посетителей в разы увеличилось, потому что близится вечер.
Алексей молча идёт рядом. В груди закручивается болезненная спираль, природу которой я сама точно определить не могу, просто как-то всё разом навалилось. Встреча наша внезапная сегодня, его заявление, что он снова на мою семью работает, взгляды непонятные. Ощущаю себя восемнадцатилетней девочкой, только рядом с ним такое возможно.
Дышать сложно, потому что понимаю: истосковалась по нему. Сколько не глуши эмоции и чувства, они всё равно лезут наружу. Надо дышать глубже и успокоиться. Только раз попав в поле влияния Соколова, уже сложно из него вырваться. Он – центр, мир вращается вокруг него. Мой так точно когда-то так делал. Как бы снова не начал.
Соколов огораживает нас от встречного потока, выставляет руку и нечаянно касается предплечьем моей груди. Задерживаю в лёгких воздух, бросаю быстрый взгляд на Лёшу. Тот, вроде бы, ничего не заметил, а у меня внезапно мурашки по телу пробегают. Вот такой эффект от короткого контакта. Нехорошо это, точно нехорошо.
- Могу посоветовать фирму по дизайну и ремонту, - предлагаю, снова косо посматривая на Соколова.
- Буду благодарен, я как-то в этом не особо разбираюсь. Надобности не было ничего искать.
Его голос, богатый и глубокий, завораживает меня.
- Давай телефон напишу, куда з-звонить?
Ну вот, ещё не хватает начать заикаться. Невольно прочищаю горло, когда Лёша протягивает мобильник. Немного теряюсь, но принимаю, чтобы дрожащим пальцем набить номер Марининой фирмы.
Что я, блин, делаю? Куда лезу? Зачем?
Даю короткий дозвон, сохраняю в памяти.
- Вот. Только не знаю, как тебе по затратам будет, - мигом вспоминаю, что расценки-то у Марины выше средних по городу. – Хочешь, о скидке договорюсь?
- Буду благодарен. От скидок, особенно если по блату никогда не отказывался.
