– О чём ты говоришь?! Что ещё ты можешь ему дать?! Разве ты уже не сделал всё возможное?! – снова начал распаляться Жофрей.
Но Брант отрицательно качнул головой и примиряюще улыбнулся в ответ:
– Это чудо напиток! Принеси ещё!
Что ж, старый лекарь согласно кивнул и очень скоро вернулся с кувшином и горелкой. Эту горелку он разместил на столе, маленький огонёк озорно заиграл в быстро сгустившемся ночном мраке. Жофрей пару секунд полюбовался этим зрелищем, а потом рывком вернулся в реальность. Первое, что он решил сделать, это опустить плотные шторы на окнах и двери. Помещение сразу же стало меньше, таинственнее, светлее, так как теперь пара свечей дарила свой свет только этим стенам, не рассеивая его в бескрайний мир за пределами убежища старого лекаря.
Жофрей снова присел напротив ученика. Так друг напротив друга, оба рядом с кроватью, на которой лежал их подопечный, они сидели несколько минут. Наконец, Жофрей вздохнул:
– Так что именно ты имел в виду, говоря, что ещё сделал не всё.
Брант не хотел отвечать, это нежелание ясно отобразилось на его лице, но, это надо было сделать. Между этими людьми не могло быть недосказанности.
– Ему надо ещё помочь… Иначе он вряд ли выкарабкается. Ты прав, полагая, что он почти безнадёжен… Сейчас я сделаю первый подход, а ты сиди тихо. Не мешай. Просто верь, я знаю свой предел и не перешагну его.
Сказав это, Брант одним большим глотком опрокинул остатки напитка Жофрея, поставил кружку на стол, развернулся к Андре, положил свою руку на его руку и, чуть прикрыв глаза, замер. Жофрей понял, что затеял его ученик, и весь напрягся, даже подался ближе. Ему потребовалось сделать над собой великое усилие, чтобы всё-таки не вмешаться, не прервать занятие того. Он нашёл-таки в себе силы довериться. Оставалось только ждать. И минуты превратились в года.
Сколько времени это длилось никто бы не мог сказать точно. Но, наконец, Брант вздохнул полной грудью и расслабился. Глаза его снова раскрылись ни без труда и сразу обратились к кувшину. Жофрей тут же бросился наполнять кружку. И снова целебный напиток стал быстро возвращать чёрным глазам Бранта блеск жизни. Жофрей смотрел на ученика и даже не замечал, что по его лицу текут слёзы.
– Как?!! Каким образом, ты не утратил этот дар, сынок? После всего, что выпало на твою долю, ты не утратил умение заговаривать чистые раны! Ты смог сохранить Веру! Как же это возможно?!
Брант печально улыбнулся и протянул Жофрею платок чтобы всё-таки вытереть слёзы:
– Напрасно ты так драматизируешь, отец! Всё, что мне довелось пережить, многократно доказало мне, что источник жизни только там, в Любви и Свете. Это уже не вера, а знание, понимаешь? И если здесь что и заслуживает такого твоего удивления, так это вот этот парень. Оказывается, он и правда обладает исключительной силой жизни. Я подозревал это, но теперь знаю точно. Он, так сказать, на самообслуживании, я смог лишь коснуться его. Оно и ладно. Ведь у меня сейчас и правда мало сил. Но он… и сам справляется… Теперь я за него спокоен.
– Сам?.. А ну-ка, покажи мне свои руки! – жёстко потребовал Жофрей.
Брант понимающе кивнул, поставил кружку на стол и закатал рукава. Жофрей схватил ближайшую к нему руку Бранта и стал пристально рассматривать её, но на этой мускулистой руке ему не удалось различить ничего нового, ни тебе новых шрамов, ни синяков. Что ж, Жофрей удовлетворённо кивнул:
