Нет, ни за что Хашур бы не хотел вызвать гнев своего господина! Но и приказать пленнице смеяться и радоваться жизни он не мог.
– Я попрошу капитана найти служанку из вашего народа. Какую-нибудь рыбачку или крестьянку. Это утешит вашу скорбь?
– Нет! – Ситара немедленно села на постели, свирепо сверкая глазами. – Не нужно мне никого! Я просто хочу домой!
– Это невозможно!
– Тогда… тогда научи меня драться кинжалом.
Хашур вытаращил глаза. Какую глупость придумала эта девчонка! Кинжалом? Чтобы она его же и зарезала? Или, быть может, подняла нож на самого Императора? Ну нет, не настолько он глуп. Но теперь он понял, что пленнице просто скучно, поэтому она сама себе выдумывает обиды, и немного расслабился.
– Кинжал я вам не дам и саблю тоже. Но могу научить вас драться руками и ногами.
– Как это? – удивилась Ситара. – И зачем? Кулаками махать – много ума не нужно.
– О, вы увидите, – хитро улыбнулся угур. – Я покажу. Только придется вам лицо и волосы скрыть, дабы ничей чужой взгляд не осквернил невесту моего господина.
Девушка поморщилась, но любопытство было сильнее возмущения. Ей хотелось выйти из каюты, но до ночи было еще далеко. Хашур же предлагал какие-то новые развлечения, и Ситара им была рада.
– Я сделаю все, как ты скажешь, – поспешно заверила она угура.
Тот с полной серьезностью кивнул и принялся копаться в ее сундуке. О да, у Ситары теперь был сундук. Хитрый Хашур каждый день приносил ей какие-то подарки “от господина”: то новое тхуни (конечно, фиолетового цвета), то ожерелье, то шелковые шальвары, то белую батистовую сорочку на моревский лад, то костяной гребень, то алую ленту. Скорее всего, этих сокровищ – полный трюм. Ситаре очень нравилось такое внимание, хоть она и надувала губы, отворачиваясь от очередного подношения. Но как же приятно, когда о тебе так заботятся!
Хашур же швырнул на покрывало шальвары и сорочку и велел принцессе пока переодеваться. Сказал, что придет за ней через тридцать капель, и убежал.
Это тоже был дар Угурского Змея: водяные часы. Таких в Дарханае не было, они меряли время или свечами, или узнавали его по солнечным часам. Хашур рассказывал, что во дворце Императора много чудес. Там есть механические птицы, которые поют ну совсем как живые, и огромные часы, стрелка которых показывает время даже ночью и в пасмурную погоду, и большое шахматное поле, вместо фигур на котором сражаются настоящие воины… да, до смерти сражаются. Да, у Императора много людей, одним больше, одним меньше. Нет, не стоит бояться, Угурский Змей очень нежен со своими женами.
А водяные часы были для Ситары лишь игрушкой. Когда звуки падающих капель ее раздражали, она закрывала заслонку чаши. Что толку знать, сколько минут прошло от рассвета, если день тянется бесконечно, а плаванье неизвестно когда и закончится!
Она послушно переоделась и даже заплела волосы в простую косу. Хашур недолго испытывал ее терпение. Он принес черный мешок с прорезями для глаз и велел девушке надеть этот ужас на себя. Сам он выглядел необычно. Раньше он появлялся перед Ситарой в белых шальварах и белой же сорочке до колен. Простая и привычная одежда, такую носили все слуги во дворце дархана, как мужчины, так и женщины. Сейчас же он был в черном: короткой куртке с поясом и широких плотных штанах. Вместо удобных кожаных тапок – веревочные сандалии. На лбу тканевая повязка. Оружия при угуре не было.
