Сокрытые - страница 18

– Алло, – сказала я, с трудом подавив раздражение, но звонкий голос на другом конце провода тут же привел меня в чувство.

– Привет, моя Эм! – Джилл почти кричала, стараясь заглушить фоновый шум и разговоры. – Наконец-то ты дома! На мобильный принципиально не отвечаешь, да?

С Джиллиан Флеминг мы дружили с самого детства. Еще девочками мы вместе носились по улицам Калмси, ходили в одну школу, доверяли друг другу все наши секреты и однажды, разрезав указательные пальцы кухонным ножом, на крови поклялись никогда не расставаться. Давным-давно нам показалось несправедливым, что ее имя сокращается, а мое нет. Мы немного поломали головы, перебирая разные варианты, а потом Джилл обратила внимание на подпись в моей тетради «Принадлежит М. Кержес» и расхохоталась. Так появилась Эм – первая буква от Марты.

Когда мы учились в старших классах, родители Джилл погибли в автокатастрофе, поэтому ей пришлось перебраться в Лардберг, к тетке, которую она хорошо знала и любила. Однако совместная жизнь не задалась: девочка-подросток безумно горевала, оставшись сиротой, а опекунша категорически не желала заниматься воспитанием чужого ребенка и, едва племяннице исполнилось восемнадцать лет, попросила ее съехать. Больше они не виделись. Распрощавшись навсегда с последним членом своей семьи, Джилл поселилась в студенческом общежитии от университета, в котором изучала право, а вечерами подрабатывала, составляя шаблонные документы для одного адвоката. Он-то и предложил ее кандидатуру на вакантное место помощника юриста в компании, где работал сам. Джилл переехала в квартиру поближе к офису и трудилась не покладая рук, твердо решив добиться успеха. Бумажная работа в четырех стенах наскучила ей быстро, поэтому, сдав выпускные экзамены, Джилл взялась вести дела о расторжении брака.

Подруга часто сетовала, что люди совсем перестали бороться за любовь и сдаются, едва появляются первые трения и разногласия. Она не понимала, как можно просто взять и выбросить время, проведенное вдвоем, словно оно ничего не значило, или расставаться второпях, перебрасываясь оскорблениями, швыряясь вещами и уничтожая неокрепшие чувства ненавистью. Джилл не оправилась от потери родителей и в память о них старалась спасти всех, до кого могла дотянуться, а работа адвокатом здорово ей в этом помогала. Встречаясь с клиентами, она каждый раз надеялась залатать брешь в чужих отношениях и тем самым подарить детям шанс вырасти в полной семье, иметь маму и папу. Иногда план спасения действительно срабатывал, что, разумеется, не очень нравилось руководству Джиллиан: все же платили юристам за участие в судебных процессах, а не за счастливый финал. Но Джилл в такие моменты преисполнялась значимостью, и это ощущение ее словно окрыляло. В ответ на претензии коллег она лишь загадочно улыбалась и ловко расписывала плюсы мирного исхода дела, подтверждая свои слова следующим удачно заключенным контрактом. Слухи о честной девушке, которая не стремится выжать побольше денег из чьего-то несчастья, затягивая бракоразводный процесс, а наоборот, возвращает в семьи гармонию, разлетались по Лардбергу и приносили компании новых клиентов.

Самое печальное, что при всех очевидных достоинствах характера и привлекательной внешности Джилл не знала покоя: в ее сердце зияла глубокая незаживающая рана. Ни друзья, ни развлечения, ни профессиональные успехи не могли восполнить страшную потерю и удовлетворить потребность в любви. Из-за этого Джилл постоянно ввязывалась в короткие романы со странными, а порой даже опасными типами. Складывалось впечатление, что каждый из ее ухажеров прекрасно разбирался в женских слабостях и самозабвенно этим пользовался. Ни один не дорожил ей, все только тянули деньги, морально изматывали и, получив свое, исчезали. Много лет личная жизнь моей подруги шла по одному печальному сценарию: периоды восторженной влюбленности в самом начале отношений быстро сменялись длительными переживаниями, а заканчивались мучительными расставаниями. Временами Джилл впадала в отчаяние, проклиная род мужской, но в душе по-прежнему верила в исцеляющую силу настоящей любви, которая, словно в сказке, в конце концов обязательно настигнет принцессу или же сумеет расколдовать жестокое чудовище. Нужно только подождать. И хотя тот самый единственный никак не позволял себе появиться на горизонте, Джилл ждала его. А если ждать становилось невмоготу, покупала бутылку приторно-сладкого ликера и шла ночевать ко мне. Измученное сердце болит меньше, когда есть с кем разделить одиночество.