Сокрытые - страница 25

Старик-провидец из Каменного переулка вряд ли имел отношение к тем событиям, но он мог понимать природу моих вчерашних видений, дать подсказку, откуда они появились и как от них избавиться. Если каждый раз, глядя на Рива, я буду находиться на грани обморока и путаться в мерцающих нитях его сущности, то рискую сойти с ума или еще хуже – потерять работу.

– Нет проблем, если хочешь, можем пойти прямо сейчас, – предложила я Джиллиан. – Но обещай, что мы сразу же уйдем, если никого не застанем. По вечерам в тот переулок лучше не соваться!

– Конечно-конечно, о чем речь! Хотя с какой стати нам бояться? Мы же по делу.

Подруга достала из сумки кошелек: сегодня ее очередь оплачивать счет.

– Джилл, да не Туманный меня беспокоит! Я хорошо знаю сам переулок, раньше там жили знакомые моей бабушки. Кажется, мне тогда исполнилось десять; мы возвращались из кондитерской, бабушка остановилась около узкого заборчика и попросила запомнить, что в трудную минуту я могу обратиться за помощью к обитателям Каменного переулка. Мы к ним не зашли, а потом бабушка окончательно разругалась с моими родителями, перестала приезжать, так что я понятия не имею, кого она имела в виду. Те люди даже не пришли на ее похороны. Наверно, умерли еще раньше.

– Но, Марта, вдруг они до сих пор живут там?

– Исключено, я проверяла, последний раз – пару лет назад. Переулок заброшен и превратился в обыкновенную свалку: везде мусор, грязь, деревья поломаны, а дома заколочены, и нам сильно повезет, если они еще не рухнули. Да там дальше метра от забора не пробраться! Похоже, у этого предсказателя совсем нет денег, иначе он бы не поселился в таком месте.

Главной улицей в городе по праву считался Центральный бульвар. Здесь находились дорогие магазины и рестораны, уютные маленькие кафе, два театра, открытая сцена для начинающих артистов, концертный зал и ночной клуб, столики в котором приходилось бронировать на месяц вперед. Жизнь на бульваре кипела круглый год: весной он сводил с ума запахами сирени и акаций, летом радовал обилием тенистых уголков, осенью люди усердно пинали по земле опавшие листья, а зимой – играли в снежки. Каждый мог найти здесь развлечение по душе и по карману. Но в самый конец бульвара отдыхающие забредали не часто. Там, метрах в пятидесяти друг от друга, торцами к дороге стояли два длинных девятиэтажных здания. Между ними с обеих сторон протянулись выдающиеся вперед аркады, хитро прикрывающие глухие стены. Здания были самыми высокими, но и самыми нелепыми в округе; в их архитектуре смешалось столько разных стилей, что ни панорамные окна верхних этажей, ни башенки, стремящиеся прыгнуть с крыши в небо, ни резные барельефы на коричневом фасаде не приводили зрителей в восторг. А уж когда сюда перевезли департамент городского строительства со всеми чиновниками и секретарями, народ прозвал этот комплекс Гнилым зубом Лардберга.

На картах Гнилой зуб изображался сплошным квадратом, поэтому мало кто помнил, что в череде ложных арок прячется проход в Каменный переулок.

Дождь закончился, и стало чуточку теплее: то ли ветер утих, то ли предвкушение встречи с Туманным согревало кровь. Мы с Джилл растерянно стояли перед одной из арок, на которой не обнаружилось ни таблички с адресом, ни хотя бы указателя, куда идти. Решетку забора перед нами оплетали лианы девичьего винограда – слишком тугие и зеленые для середины осени; кое-где даже выглядывали молодые побеги, будто бы для них продолжалась весна. Джилл дернула на себя толстый стебель, и он легко поддался, отворяя низенькую калитку, – всякий войдет внутрь, если пожелает, но любопытных, скорее всего, не находилось. Моя подруга подвернула низ брюк и, согнувшись в три погибели, первой нырнула в завесу из листьев, а через секунду махнула мне оттуда рукой. Я проследовала за ней и застыла в немом удивлении. Переулок оказался гораздо шире, чем мне запомнилось, он тянулся вперед на три-четыре сотни метров и заканчивался высокой глухой стеной. Теперь, когда отсюда вывезли мусор и спилили поваленные деревья, мешавшие пройти, стало понятно, что фактически это тупик. Он выглядел так, словно время в нем остановилось много лет назад: мощенная булыжником дорога бугрилась под ногами, по обе стороны от нее расположились шесть двухэтажных домиков разной степени сохранности с покатыми крышами и уютными верандами, цветы в палисадниках пестрели всеми оттенками радуги. А по периметру, на почтительном расстоянии от домов, хмурыми слепыми стражами возвышались коричневые стены без окон и дверей: департаменту строительства не разрешили подглядывать, чем занимаются люди, живущие здесь, если кто-нибудь из них вообще выходит за дверь. Пока же над нашими головами только птицы чирикали, беззаботно порхая среди цветущих деревьев, хотя остальной Лардберг начинал готовиться к первым морозам, день за днем наблюдая, как земля покрывается красно-желтой листвой. Калитка пропустила нас в совершенно другой город; один шаг – и мы проникли в чарующий мир Туманных.