Солнце больше солнца - страница 45

Въехали в лес ложбиной, рассекавшей возвышенность и уходившей в гору, конь потянул на изволок по колее, полузаросшей цепкой травой. Через некоторое время Обреев, знавший здешние места, остановил лошадь:

– Тпру-у!

Из подводы повытаскивали привезённое. Илья, подвесив к морде коня торбу с овсом, повёл спутников вправо вверх по склону холма между тесно стоявшими деревьями; трое переступали через гнилые колоды и недавно упавшие стволы. Вышли к избушке из почерневших брёвен, которую обступали заросли матёрой крапивы и лопухов, над кровлей, покрытой дёрном, простирали ветви старые липы. Тут и там зеленели сосны, белели берёзы с пожелтевшей листвой.

– Глухо! – сказал Илья с удовольствием.

Осмотрев изнутри избушку, он с ведром сходил к недалёкому роднику за водой, сообщил:

– А грибов-то здесь!

И, выложив из корзины хлеб, пошёл за грибами.

Мария в избушке расстелила дерюгу, поверх разостлала тулупы, старую чуйку, Маркел принёс сухого валежника, и в камельке из камней, скреплённых глиной, принялось приветливо потрескивать пламя. Маркелу думалось, как много ещё, должно быть, изб, где варят, жарят, пекут пищу домовитые хозяева, которых не достала продразвёрстка, не тронула война. И на сердце скребли кошки оттого, что он прячется в лесной глуши, тогда как надо бы надламывать, пускать в трату жизнь думающих только о еде сусликов, над чьим миром должна полыхнуть невиданным огнём великая сила солдат будущего.

Из-за деревьев появился Илья.

– Их собирать и собирать! Сколько я ходил? А вот уже на жарёху!

Он показал грибы в корзине: больше всего было осенних опят с медово-бурыми шляпками и рядовок, чьи серые шляпки отливали зеленью.

Грибы жарили на сливочном масле, их внушительная горка на сковороде оседала под деловитое шипение. Илья, разувшись, сидел на тулупе, подогнув под себя ноги, говорил вдохновенно:

– Можно на всю зиму запастись! А если ещё ходить на речку за рыбой… знай хлебай уху! От холодов подкидывай валежник в огонь – мороз не возьмёт.

– А в селе дом сожгут, – произнёс Маркел злорадно, будто имелся в виду чужой ему дом.

Илья посмотрел ему в глаза, сказал неохотно:

– А то мы с тобой о том не говорили! – и, заволновавшись, показывая рукой в дверной проём избушки, продолжил: – Здесь сами эти места прокормят, дадут прожить. Наверно, оно лучше, чем пошлют туда, где тебе оторвёт руку или ногу. – Сменив тон, он добавил мечтательно: – Уж если брать ружьё, то чтобы тут завалить лося. До нового лета объедайся мясом!

Маркел, подумав, что, если бы дело было лишь в пропитании, Илья, пожалуй, и прожил бы, как мечтает. Сказал:

– А найдут?

Обреев только вздохнул. Принялись за еду, потом Маркел вышел из избушки, где Илья привычно приласкал Марию, налёг на неё.

Не бывавший в здешних местах Маркел нашёл родник, откуда давеча брал воду Обреев, прилёг наземь и попил в удовольствии, какая вода вкусная.

Возвращаясь к избушке кружным путём, увидел кустики брусники с множеством спелых круглых ярко-красных ягод. «Объеденье! – невольно сказал мысленно, стал рвать и есть ягоды. – И благодать же тут!»

Илья проводил Марию к запряжке – ехать стеречь дом, хозяйство, насколько это удастся. Затем взял корзину, длинную бечёвку, обломок ветки и немного пшена и позвал Маркела:

– Хочешь посмотреть?

Привёл товарища к поляне, на обступавших её деревьях сидели лесные голуби. Илья посреди поляны повыдергал на небольшом участке траву, расположил тут перевёрнутую кверху дном корзину, приподнял её край, подпёр палочкой, к которой привязал конец бечёвки. Посыпав на землю около корзины и под ней пшена, отошёл, разматывая бечёвку, к деревьям, где ждал Маркел. Парни спрятались за стволами, затаились. На поляну слетел голубь, стал клевать пшено. Захлопали крылья, рядом с первым опустились три голубя, подлетела ещё пара. Голуби торопливо склёвывали зёрна с земли вокруг корзины, а вот один, второй, третий, работая клювами, оказались под ней. Илья дёрнул бечёвку, палочка выскочила из-под края корзины, и та накрыла голубей.