– Пользы от тебя как от дырявого ведра на пожаре, – покачал головой Ивар.
Эриль обиженно засопел, явно подражая медведю, которого в нос укусила пчела.
– Не могу я знать всего! – буркнул он.
Один пляж сменялся другим, столь же неприветливым, и Ивар уже подумывал, что ночевать придется прямо на песке, когда берег раздвинулся, обнажив устье небольшой речушки.
– Туда! – приказал Ивар.
Вскоре нос драккара ткнулся в песок, что-то зашуршало под килем. Увешанные оружием викинги с плеском посыпались в воду и, словно муравьи, разбежались в разные стороны.
Спустя короткое время они уже возвращались назад, нагруженные ветвями и целыми стволами. Во взглядах горела голодная настороженность, смешанная с предвкушением. Где суша, там и люди, с которыми можно сражаться и которых можно грабить.
А для чего живет викинг, как не для битв и грабежа?
Костер взметнулся к кронам деревьев, с сердитым рычанием пожирая дрова, а к Ивару бесшумно приблизился Даг Бесшумный. За прошедшие годы следопыт несколько погрузнел, но услышать его шаги в лесу по-прежнему не смогла бы и рысь.
Как всегда на новом месте, он обрыскал окрестности стоянки, проверяя, нет ли опасности.
– Там селение, – сказал Даг равнодушно, указывая вверх по течению. – Несколько десятков домов. Но нас не заметили. Готовят костры. Судя по всему, какой-то праздник.
В коротких, отрывочных фразах содержалось все, что нужно было знать конунгу.
– Хорошо, – кивнул Ивар, ощущая, как в душе заворочалась кровожадная радость, – Слава Одину!
Костер зашипел под струями воды, протестуя, что его жизнь оказалась столь короткой. Ужинать пришлось сухарями, которые за время плавания надоели хуже вшей.
Оставалось утешать себя тем, что скоро удастся полакомиться свежим мясом.
– Ну все, двинулись, – сказал Ивар, когда совсем стемнело и в прорехах между облаками замелькали мелкие и колючие звезды. – Даг, веди.
В темноте тускло блестел металл шлемов, время от времени позвякивали кольчуги, шуршала под ногами викингов трава. Ощетинившаяся оружием колонна дружинников, похожая на покрытую шипами змею, втянулась в сумрак леса.
Тут оказалось сыро, под ногами хлюпало и пахло прелью. В кронах тоскливо перекликались какие-то птахи.
– Вот и все, – Шагавший впереди Даг раздвинул ветви, и за ними открылся большой луг.
Вдали, в нескольких сотнях шагов, горели костры. Оттуда доносились взвизгивания и крики, песни, веселый смех. Время от времени темные фигуры закрывали огонь, и непонятно было, то ли там танцуют, то ли прыгают через пламя.
– Что у них там? – спросил Ивар.
– Середину лета празднуют, похоже, – отозвался Арнвид, как всегда в нужный момент очутившийся рядом. – Сейчас парни девок по кустам начнут растаскивать…
Судя по слитному сопению, раздавшемуся из темноты, многие викинги тоже были не прочь заняться этим делом.
– Тихо! – цыкнул Ивар, напряженно вглядываясь во мрак за кострами. – А дома там?
– Да, – ответил Даг.
– Эйрик, берешь половину, обойдешь селение с той стороны. – Дружинники смолкли. Всякий знал, когда конунг начинает говорить таким тоном, то остается только слушать и подчиняться. – Как займешь место, подашь обычный сигнал. После нападения они ринутся спасаться в деревню. Встретишь бегущих среди домов! Ясно?
Две Марки хмуро кивнул, в темноте раздались его отрывистые команды. Ровно половина дружины, те, кто в море сидит по правому борту, последовали за помощником конунга.
