– Я не умею так, – Эри печально улыбнулась.
– Да ты боишься! – воскликнула Айлин, разгорячившись. – Потому что, взлетев, можно упасть, ступив на лед, можно провалиться. Потому что для того, чтобы двигаться дальше, надо что-то делать. Куда проще сесть и говорить себе, что тебя не любили, не понимали и все только и желали зла. Что жизнь твоя никчемная, что сама ты никому не нужна, и нет в этом мире для тебя места. Хочешь так, пожалуйста! – она развела руками. – Я мешать не буду…
– Я не боюсь, – проворчала Эри и снова пошла вперед. Ноги утопали по щиколотку, продвигаться было трудно, но резко она больше не проваливалась. Даже самой стало удивительно.
– Ладно, для начала неплохо, – Айлин победно улыбнулась. – Но на лед еще, конечно, рано.
– Может, подождать, когда станет холоднее?
Ее подруга только махнула рукой и отвернулась.
– Ты злишься? – Эри подбежала к ней.
– На тебя-то? – Айлин глянула снисходительно.
– Ах так! – она нагнулась и, набрав пригоршню снега, запустила его прямо в красный затылок эльфийки.
– Я отомщу! – подруга отпрыгнула в сторону и присела.
Эри запустила еще один снежок. Хохоча, они обстреливали друг друга, пока обе не провалились в сугроб.
Над головой простирался бледно-голубой купол неба, и казалось, что время остановилось.
8. Глава восьмая – Дрожь земли
Грионт с удивлением заметил, что среди остроухих ему вполне уютно. Они остановились на несколько дней в лесу в ожидании предводителя, но юношу это не тяготило, а даже наоборот. До приезда Джерри гоблин Леонард выступал за старшего. Эльфы, оказалось, неплохо охотились, а Грионт помогал по мелочи: колол дрова, носил воду из ручья, участвовал в готовке. В отличие от трущоб Толлгарда, здесь было хорошо и спокойно. Он даже выучил пару слов по-эльфийски.
Кто они такие, пока было не ясно. Леонард обмолвился, что родом из Аргона, и Грионт заметил у него в ухе золотое кольцо, такое же, как у Джерри.
Сам предводитель приехал к месту стоянки с опозданием, зато вместе с женщиной и еще несколькими эльфами. Видимо, не отступился от идеи спасти их и все-таки уговорил пойти за ним. Грионту оставалось только пожимать плечами. Стоило ли тратить столько сил и времени на никчемных худосочных существ, что-то невнятно бормочущих и опасливо озирающихся? Он бы их просто бросил. Освободил – и на том спасибо.
– Парень с нами? – спросил вполголоса Джерри, глянув в его сторону.
– Похоже на то, – ответил гоблин.
Женщина, которая, как потом понял Грионт, была женой Джерри, отнеслась к нему подозрительно. А услышав его имя, и вовсе начала смотреть с неприязнью.
Однажды утром, когда она набирала воду, он решился спросить:
– Простите, Ульрика, я что-то вам сделал?
– Нет, – коротко бросила она.
– Тогда почему вы на меня так смотрите?
– Как?
– Вы знаете.
Он тоже упрямый, и пусть не думает, что так просто отступится, решил про себя Грионт.
– Я не понимаю, что ты здесь делаешь, – выпрямилась она.
– То же, что и все, – он взял из ее рук ведро, – помогаю остроухим обрести свободу.
– Лучше бы ты ушел, – Ульрика коснулась рукоятки кинжала, висевшего у нее на бедре.
– Вы чего-то боитесь? – Грионт улыбнулся. Она не ответила и молча пошла вперед.
Джерри уверенно вел их на юго-восток. Они продвигались медленно, в основном в сумерках, и чем ближе была граница, тем явственнее чувствовалось волнение. Леонард больше молчал, эльфы робко перешептывались. Ульрика напоминала тучу в грозовой день, и только Джерри оставался невозмутим. В какой-то момент Грионт поймал себя на мысли, что ему нравится этот человек. Он делал то, что хотел и считал нужным, не оглядываясь на законы и условия, которые перед ними ставило непростое время.
