Тридцать первого декабря двухтысячного года воровать он не собирался. И в чужую квартиру попал случайно.
Все из-за соседей. С ними Борька враждовал с малолетства. Те жили в квартире этажом ниже и вечно бегали к родителям жаловаться: дети топочут. Дети кричат. Окурки на их балкон швыряют – и бесполезно объяснять, что сверху еще три этажа. Хотя сам сосед, как и супруга его, – те еще перцы. Он бухал, жена пьяного в квартиру не пускала. Тот вытрезвлялся во дворе. Участковый считал его мирным, не тревожил. Сосед и правда не буянил. Но, когда под газом, доставал всех конкретно – особенно подростков любил жизни учить.
А супруга его в другом отличалась. Она хронически не умела парковаться. Когда в очередной раз цепляла заборчик или бордюр, народ не возражал. Но и вход в подъезд могла загородить, и машину чужую зацепить (честно признаться и заплатить за ремонт не предлагала, а видеокамер повсюду тогда еще не было). Борьке после доноса соседей пару раз изрядно влетало от отца, поэтому враждовал с упоением. И дохлую кошку под дверь приносил, и протухший квас в почтовый ящик выливал.
Однажды теплым осенним вечером пьяный сосед сладко спал на лавочке у подъезда. Борька с приятелем проходили мимо, увидели – на скамейке валяются ключи, вылетели, видно, из кармана. И пацаны не удержались: ключи забрали, а в карман от души навалили красной слизи из магазина приколов.
Когда мужик протрезвел, в очередной раз явился с претензией: будто бы видел – именно Борька ему одежду испортил. Подростку традиционно влетело от папаши. Но про ключи ничего сказано не было, и те так и остались валяться в ящике Борькиного школьного стола.
Однажды его приятель – с кем вместе лили слизь – спросил:
– Как думаешь, сменил этот перец замок?
– Наверно. Что ж он – дурак?
– А давай проверим.
Убедились, что никого дома нет, попробовали и обалдели – ключи подошли.
– Надо вернуть, – запоздало раскаялся Борька.
– Зачем? – удивился приятель.
– Ну а нам они на фига?
– Да хотя бы… Новый год скоро. А этот хрен уже всему двору растрезвонил: они в Таиланд едут. Под пальмой будут встречать. Сечешь?
– Нет.
– Мы ж собирались в парке бухать. А там холод, сыро. Менты могут докопаться. А тут, прикинь! Отпросимся гулять. Зайдем. Да и отметим культурно. В тепле.
Борис авантюры обожал, но эта по сердцу не пришлась. Звучало вроде безобидно – просто вроде как зайти и встретить праздник в чужой квартире. Но если кто увидит? Донесет? Отношения и без того накалены. А за вторжение вредные люди обязательно отомстят. Придумают: вещи из дома пропали. И будешь отвечать за то, что не делал.
– А если у него на охране квартира? – с надеждой спросил Борис.
– Если на охране, перед дверью должна мигать красная лампочка. А там ее нет, – уверенно сказал его более старший приятель.
Дружок учился в десятом классе, тоже любил пошкодить, в магазине то-другое стащить, но при этом учился неплохо, мечтал поступить на химический факультет. Объяснял: «Специальность перспективная. Хоть наркоту бодяжить буду, хоть в фармбизнес пойду».
Борька всегда уважал целеустремленных, да и интересно: друг показывал, как делать самопальные петарды, бодрящий чай готовил – сразу глаза на лоб и энергии через край. Поэтому на приключение все-таки согласился, и в девять вечера – до нового тысячелетия оставалось три часа – встретились в подъезде. Прошли на соседский этаж. Квартира расположена удачно – в дальнем углу. Дверь рядом деревянная, без глазка, а больше ниоткуда не просматривается.
