Квоттербек пару секунд смотрел на меня озадаченно, и Тайт воспользовался моментом – боком, быстрым броском ударился о Квоттербека и словно прилип к нему – я видел, его руки и колено расположились правильно, так, чтобы при малейшем сопротивлении начать ломать и выворачивать.
Лайнмен начал подниматься, большой и с ножом наизготовку, а Квоттербек присел, опустил голову и стряхнул Тайта легко, как сухой осенний лист. Не только стряхнул, но и перехватил в безопасном от себя расстоянии, а потом прижал его спиной к Солнцу. Пальцы-клещи впились в белое горло Тайтэнда.
Держа его на вытянутой руке, Квоттербек медленно обернулся, и Лайнмен прошествовал мимо, взял рулон и принялся резать.
– Иди сюда, Раннинг, примерим, – спокойно прогудел он.
Я пошел, стараясь не смотреть, как задыхается и бьется Тайтэнд, а его треугольное лицо налилось тяжелым красным цветом – казалось, вот-вот лопнет.
Сначала он бился и возился под давлением Квоттербека, а потом почему-то притих и начал думать – это было видно по тому, как опустились его рыжеватые ресницы, а лицо разгладилось.
– Еще? – спросил Квоттербек, но Тайтэнд не ответил.
Он молчал и думал.
Солнце под ним тихо светилось.
Лайнмен успел вырезать кусок и на меня и без всяких приказов принялся резать термоструктуру на маленькие прямоугольнички, предварительно измерив металлические застежки на ремнях, а Тайтэнд все не шевелился, только начал кусать губы и мученически жмуриться.
– Еще? – повторил Квоттербек, и Тайт с трудом мотнул головой.
Когда он отвалился от Солнца, от его куртки шел пар, и сама она выглядела ссохшейся и какой-то выглаженной. Куртку он сразу снял и завертелся, пытаясь рассмотреть спину. На ней алела обожженная кожа.
– Оно еще не разогрелось в полную силу, – сказал Квоттербек, поднял валяющуюся на земле швейную насадку и снова протянул ее Тайту, и тот взял – угрюмо, но молча, а через час уже нашил множество маленьких карманчиков, в которые без проблем поместились застежки ремней.
Я прилаживал ремни к нашим «панцирям» и страдал – ну почему я впал в какую-то кому и не проявил боевой дух, как это сделал Тайтэнд? И даже Лайнмен был опасен… а я? Я им страшно завидовал.
Положение мое усугубилось, когда Квоттербек подозвал жестом и вручил мне кусок термоструктуры, а потом безбоязненно повернулся спиной. Я отмерял защитный панцирь по его плечам и бокам и думал о том, что, черт возьми, унизительнее ничего быть не может. Он определил меня как Игрока, в котором нет боевого духа, стоял расслабленно, опустив руки. Тайтэнд смотрел насмешливо, а Лайн вовсе отвернулся.
Наверное, в тот момент я решил, что моя задача – обставить Тайта, потому что только так можно было обставить самого Квоттербека.
Пришлось воспользоваться моментом. Я возился с примеркой, осторожно ощупывая Квоттербека. Он был ненамного шире меня в плечах, но просто железный. А еще он понял, что я его проверяю, потому что повернул голову и улыбнулся.
Шил я осторожно. Во-первых, никогда раньше не пользовался таким приборчиком, во-вторых, постоянно прислушивался к себе, боясь ощутить, как уменьшается за этим занятием моя мужская сила. Лайнмен тоже осторожничал, я это видел, а Тайт с остервенением впихивал куски плотной ткани в зев насадки и раз в пятнадцать минут выдавал готовое изделие. Все у него в руках спорилось, на то и Тайт. Позже у меня была возможность ознакомиться с содержимым его рюкзака, и чего там только не было: от мотков разноцветных проводов до россыпи приборов непонятного назначения, из которых он без проблем складывал что угодно, – мне казалось, оставь Тайта наедине с мусорной кучей на необитаемой планете, и через сутки он улетит с нее на собранном из хлама космическом корабле.
