Солнечные зайчики - страница 38

Тот сел рядом, взял сына за плечо и тихо ответил:

– Опять, сынок.

Пашка уставился в пол.

– Ты не переживай, сын. Все быстро закончилось. Да и не было ничего…

– Не ври, ладно, только не ври… Вдруг, опять начнется, – Паша взял было бутерброд, но потом положил его на тарелку.

– У тебя фингал на подбородке, так что и так все понятно. Прости, пап, – Пашка снова уставился в окно. – Я опять ничего не помню.

– Паша, это не ты был, ты же знаешь. Ты ни в чем не виноват… Давай просто забудем обо всем, хорошо, сынок?

– А с чего все началось?

Тут Виктор и сам вспомнил, с чего все началось, вспомнил и понял, что все опять может повториться, а это очень опасно. Дважды за один день Комо приходил последний раз несколько лет назад, и тогда Виктор чуть не потерял сына. Он не мог допустить этого снова.

– Слушай, а где мой телефон? Блин, не помню, куда положил. Ты ешь, а я пойду Гале позвоню. Она давно тебя в гости звала.

Отец вышел из кухни, не подавая виду, что сейчас упадет от волнения. Быстро нашел телефон и позвонил Гале, уговорил ее сходить погулять с Пашей в парк, зайти в кафе, в общем, занять его до самого вечера. Галя не могла сказать Виктору «нет», тот прекрасно это знал и пользовался ее безотказностью, но не часто. В основном к подруге он обращался тогда, когда являлся Комо. Галя работала медсестрой и действительно могла помочь правильным уходом. И в этот раз она тоже пришла, была на пороге уже через полчаса после звонка Виктора. Не особо расспрашивая о причинах, не обижаясь на то, что Витя даже на чай не пригласил, она уговорила-таки Пашку пойти погулять. Девятнадцатилетний парень прекрасно знал, почему и зачем на прогулках с ним должна быть Галя. После инцидентов с Комо его всегда пытались отвлечь. Отец же старался всегда после этих вторжений не попадаться сыну на глаза: видимо, чувствовал вину. А чего же ее было не чувствовать, ведь из-за его выходок еще тогда, десять лет назад, началась эта болезнь.

Проводив Пашу и Галю, Виктор тут же пошел в детскую. Конечно, хотелось верить, что за эти минут 30–40, что они ждали на кухне подругу и пока он собирал сына, труп куда-то исчез. Но нет: мужчина по-прежнему сидел на диване без признаков жизни и в той же самой позе. Виктор было подумал, а не обшарить ли карманы незнакомца, чтобы понять, кому звонить, но потом до него дошло, что набирать сейчас нужно только «102». Не хватало еще, чтобы его отпечатки нашли на трупе. А пока их нет, можно спокойно предоставить полиции разобраться во всем самим.

Он позвонил в дежурную часть, назвал все данные, что попросили, объяснил, что мертвеца он знать не знает, обещали выслать наряд. Полицейские приехали примерно через час. Все это время Виктор просто просидел в детской напротив трупа: мучил себя раздумьями о том, каким именно образом в его квартире оказался мертвый мужчина, к тому же совершенно ему незнакомый. Ни второй, ни третий, ни пятый осмотр, какими бы внимательными они ни были, не дали подсказок.

Возможно, это родственник кого-то из его бывших любовниц. «Баб» для Виктора не существовало. Женщины всегда были для него чем-то большим, чем просто увлечением на ночь, неделю, месяц, один раз на год (это была мать Паши). Но, даже расставшись, с каждой из них он пытался сохранить дружеские отношения. И практически всегда удавалось, хотя ухаживал он за многими, очень многими. Совсем не красавец, Виктор тем не менее обладал каким-то магнетизмом: брал прекрасный пол в основном тем, что именно ухаживал. Оказывать знаки внимания тоже нужно уметь. Правильно это делать Витю научил отец, за похождения которого тому можно было бы дать орден почетного кавалера… просто кавалера Перми или любого другого города. Не до смеха, конечно, в такой ситуации, но воспоминания об отце всегда вызывали у Виктора улыбку. Как при таком плотном графике секс-гастролей тот умудрился выделять время на единственного сына, он до сих пор не понимал. Между тем отец прожил до 82 и успел передать отпрыску сакральные знания правильного подката к женщинам. Виктор применял их с успехом и не планировал заканчивать свой тур, даже когда узнал о беременности Маши. С рождением Павла он появлялся в доме сына так часто, как только мог, но оттачивать мастерство ухажера не перестал. Сын рос и с каждым годом задавал все больше вопросов о том, где пропадает отец, а Виктор придумывал все больше максимально неправдоподобных ответов. При этом приезжать чаще он не стал.