Ойле так крупно затрясся, что взлетел со стола, судорожно пытаясь не кувыркнуться через собственную голову. Макар мрачно пронаблюдал все его телодвижения и одним сильным рывком усадил дока обратно. Благо, самого капитана держали бахилы-утяжелители.
— Значит так, — тоном Макара можно было забивать гвозди в крышку древнего ритуального гроба. — Я не знаю, во что ты так крепко вляпался, Ойле. Но я помню, как однажды ты вытащил меня с того света, а долгов не люблю.
Ойле что-то хотел возразить, но мрачный Гесс, стоящий за широкой спиной капитана, так жутко нахмурился, что слова в горле дока буквально застряли.
— Прямо сейчас в пятом отсеке стоит малый катер, готовый к отбытию. Даю тебе двадцать минут! — Макар зло прищурился. — Подробности меня не интересуют. Спустя десять минут после взлета ты активируешь кнопку защиты. Произойдет имитация взрыва, и я пошлю его пеленг шервовым безопасникам. С этой минуты ты умер. Время пошло.
Зло выдохнув эту тираду, капитан развернулся, в очередной раз мысленно ругая проклятую невесомость и стараясь двигать свое непослушное тело как можно уверенней, быстро направился к выходу. Всего пару шагов, а как трудно пройти. Прав ли он, так поступая?
— Макар! — за спиной его вдруг прозвучало, — постой!
Притормозив на секунду, Аверин бросил взгляд за плечо. Доктор висел в воздухе посреди своей камеры. Белый, как медицинская форма, он кажется, все еще не решался поверить в собственное спасение.
— Долго стоять? — усмехнулся Макар.
— Я... не забуду, — прозвучало как клятва.
— Сделай милость, исчезни, — плечами пожал капитан и вышел следом за Гессом.
Нелегко подниматься по трюмным трапам перетаскивая утяжелители. Невесомость не просто лишала опоры, она полностью дезориентировала. С непривычки кружилась голова, а ведь в жизни инспектора было время, когда они месяцами болтались в этой шервовой невесомости…
Выйдя на главную палубу он резко затормозил, снова о чем-то задумавшись. Гесс тоже остановился, прислушиваясь к кораблю. Легкий толчок под ногами красноречиво обоим им подсказал: Ойле отбыл поспешно не решившись испытыват судьбу и терпение капитана.
Вот и славно.
— Возвращайся в центральный, если вдруг безопасники проснутся и возбудятся — сам знаешь, что им отвечать.
— Арестант конвоирован группой сопровождения, швартовые коды которой проверку успешно прошли, — не задумываясь, ответил биолог.
— Да... это тоже паршиво, согласен, — Макар зло потер спинку носа. — Шервовы приключения, ненавижу.
— Иди, я же вижу, — Гесс похлопал его по плечу, разворачиваясь в сторону рубки. — Ей трудно одной в невесомости. Полчаса у вас есть.
— Хочу спросить у нее… — Макар вдруг покраснел как мальчишка.
— Обязательно, — Гесс отмахнулся, уже удаляясь. — Потом мне расскажешь, самому интересно.
Интересно ему. Проводив взглядом друга, Макар ухмыльнулся и ухватил поручни узкого трапа на верхнюю палубу. Пневмолифты отключены, “гравитация” сосредоточена в пластинах утяжелителей. Отличная тренировка.
— Петровна, прием! — три ступени, четыре. К каждой ноге прицеплен мощный магнит, имитирующий притяжение. Неприятное ощущение.
— Да, папа, — бархатный голос ответил.
Макар аж споткнулся на пятой ступени.
— Детка, давай-ка без родственных чувств, — похоже, что шутка не удалась. — Мне хватает жены.
— Да, капитан, — в голосе слышалась скорбь.
— Все члены нашего экипажа для меня словно дети, — Маку вдруг даже совестно стало. Немного совсем.
