Интересно было бы взглянуть на неё хотя бы одним глазком, пусть и страшно (простите, ни на кого там, внизу, нечаянно не нагадил?).
«Охотники! Охотники идут! Прячьтесь, звери-соседи!» – испуганно крикнул дрозд.
По стволу зацокали коготки – белка взмыла вверх.
Снявшись с места, дрозд пропорхнул через несколько деревьев и взмыл на другое, расположенное выше на склоне. Отсюда лучше было видно. И люди сюда точно не поднимутся. Трое из них шли с левой стороны на большом расстоянии друг от друга, а с правой им навстречу бежал рысцой ещё один. Сверху интересно было наблюдать – кто кого раньше заметит и что будет потом?
Дрозд быстро глянул на небо – заря ещё горела. Очень хотелось ему посмотреть, что произойдёт дальше. Люди, кстати, заметили друг друга одновременно. Тот, что бежал один, направился к самому крупному человеку (вожак стаи, по-всему). Добежав до него и чуток отдышавшись, он вместо слов ударил его кулаком в лицо. Так звери обычно вызывают друг друга на поединок. Что бы люди о себе ни возомняли, а ведут они себя точно так же, как и все остальные существа на земле.
– У тебя там, кажется, зуб болел, – сказал охотник, показав пальцем себе на щёку.
Громила, выпрямив голову, потёр рукой больное место, проверяя – всё ли на месте? Выплюнув сгусток слюны, подкрашенной кровью, он с достоинством вожака посмотрел в лицо соперника. Вызов был принят. Охотник утёр своё вспотевшее лицо, глянул на двух спутников громилы, которые спешили к ним, и добавил:
– Если я не ошибаюсь, у нас на этом месте разговор закончился.
Усмехнувшись, громила спросил:
– Ты стрелял?
Похоже было на то, что драка отменялась, а это значило, что здесь встретились два старых знакомых, которые давно не виделись. Так, значит, люди приветствуют себя в этих случаях! Забавно. Прямо как у зверей при дружбе: медведи обнимаются, лисы понарошку сцепляются зубами, кошки обтираются, архары стукаются лбами, олени скрещиваются рогами.
– Я ищу дочь, – выпалил в ответ охотник, оглядывая всех троих. Показав рукой себе под грудь и шмыгнув, продолжил: – Такая ростом. Это она стреляла. У неё пистолет. За нами с утра идёт погоня, она отбилась и теперь её затравливают.
– Кто?
– Ты ещё спрашиваешь? – едко усмехнулся охотник. – Ты что, вчера только родился?! Сходку разграбили!
– Что за ересь ты несёшь? Ты ополоумел?
Охотник ещё раз обтёр себе лицо – походившее, кстати, на лицо ополоумевшего человека: всё взмыленное и грязное, широко распахнутые глаза беспокойно бегают по сторонам. Да и весь потрёпанный вид подтверждал это впечатление.
– По-хорошему, – ответил он, сдерживая свой гнев, – тебе не в морду дать надо, а этой мордой в дерьмо ткнуть. Вы что там, гулянку устроили и все эти дни пьяные вдрызг валялись?
– Подожди! – встрял другой человек. – Говори по порядку. Когда? И что стало с людьми?
– Людей всех увели на тот берег. Четверым только удалось скрыться. Они должны быть сейчас где-то в той стороне, мы вышли на рассвете, но потом за нами увязались и нам пришлось разделиться.
Охотник показал рукой в сторону, и другие как по команде посмотрели туда же.
– Так вот почему с разных сторон выстрели были! – осенило троицу.
– Да. Их Рол ведёт, он знает тот путь. У нас было мало патронов, поэтому уже пару часов как тихо. Видимо, все потратили. Я надеюсь, что им удалось отбиться. Половина отряда за девчонкой ударила, а она их далеко за собой на запад утянула.
