Ахнула от удивления, смешанного со страхом.
— Так как же рука у тебя поднимется ее отправить восвояси?
— А что прикажешь мне делать, если ты обиду таишь? А наша семья для меня важнее, Лиля, как бы жестоко это ни звучало.
— Нет, — отрезала я. — Так нельзя. Ты воин, а она — женщина без мужа и брата. Родня твоя по племяннику. Неужели не нашлось мужей достойных в твоем отряде?
Василе удивленно поднял брови.
— Да как-то никто не сватался.
Видимо, он только сейчас понял, что ему войники к Вайорике не подступались не из-за него, а по какой-то иной причине. Может, Василе и не питал ничего к женщине, но вот она оставалась пока загадкой.
— Тогда давайте устроим пир в честь нашей помолвки, а заодно пусть Вайорика выберет мужа, а нет, так значит воля ваша.
Василе встал и поцеловал кончики моих пальцев, а затем ответил:
— Мысль хороша, пусть будет так.
Кивнул мне и вышел из комнаты, а я сидела не дыша, боясь шелохнуться. Сколько же лиц у валашского князя? То он холоден и жесток. То он заботлив по-своему. То он не нежен. И где мне искать его настоящий лик? Не понимала я князя. Вот он внимателен ко мне, а птица крылом взмахнет и уже суров, закрыт на все засовы, будто боится чего-то. Тайну какую-то бережет.
— Сестрица, все хорошо? — тряхнула меня за плечо Иринь. — Звара хочешь?
— Хочу! — хрипло ответила, потеряв силу голоса. Горло еще немного пекло. — Иринь! — Подскочила я с сундука, как ошпаренная. — У князя кровь огненная! — И схватила ее за плечи, чтобы смотрела мне в глаза.
— Лиля, о чем ты?
— Кровь, говорю, огненная у него! Значит, могут и драконами повелевать.
— О чем ты говоришь? — испуганно ответила сестра и нахмурилась. — Что еще за кровь такая?
— Ты не знаешь? — опешила я. — Но как же... Малена ведь рассказывала...
— Ох, дитя неразумное, — с облегчением рассмеялась Иринь. — То сказки были, глупая. Нет никакой огненной крови. И драконов нет. Забудь уже про эти байки! — строго осадила меня сестра. Я проглотила ком в горле, приняла из ее рук звар и вдохнула родной аромат. Не показалось мне, больно было наяву, значит, есть в сказаниях наших хоть толика правды.
На ужин мы с Иринь нарядились, достали любимые ленты, сарафаны, вышитые по подолу дорогими красными нитями, пощипали друг другу щечки и с улыбками встретили у двери Больдо, который повел нас в зал. Он старался не показывать излишнего интереса, но все равно кидал влюбленные взгляды на сестру. Василе так на меня не смотрел, не было в его глазах пылкости, скорее что-то темное, зовущее. Становилось боязно, будто не он смотрел на меня, а кто-то внутри него. Иринь я рассказывать боялась, засмеет меня совсем за девичьи фантазии, оставалось одной найти источник моего страха.
— Василе чтит порядок рассадки, что еще его дед утвердил, поэтому привыкайте — сидеть будете на женской половине.
— Это как, Больдо? Вразуми нас, — попросила Иринь.
Мы, конечно, слыхивали, что не принято девам молодым перед отцовскими гостями сидеть без дозволения, но чтобы делили на половины...
— Мужчины сидят рядом с князем, самые приближенные около него, а дамы за отдельным столом.
— В диковинку нам, но постараемся привыкнуть, — миролюбиво ответила Иринь и взглянула на меня расстроено. Да уж, какое там привыкнуть! Есть как наказанный изо дня в день.
— И много с нами дам будет сидеть?
— Да, Вайорика только, — ответил без задней мысли Больдо. — У остальных войников жены по домам с детьми сидят, в замке из высокородных только вы втроем.
