– Только что, мне звонил губернатор. Он просит помочь ему…
Макс опустил руки, отклонился от стола, откинувшись на спинку своего кресла. Оводов, как всегда, когда касалось дела, начинал с главного, не отвлекаясь на детали.
– Началось…
Негромко произнёс Макс, проваливаясь в собственные мысли, в пол уха слушая директора. Вернуться к беседе, Макса заставила резанувшая слух фраза.
– Я уверен, – продолжал Павел Дмитриевич.
– Ты во всём разберёшься. Максим, у тебя огромный опыт и безусловное доверие «хозяина». Ну, кто, если не ты?…
Макс ожил, выплывая из вязкой каши собственных мыслей, и с натугой воспроизводя только что услышанное, с сомнением произнёс.
– Я надеюсь, это не перерастёт в полноценное расследование причин убийства? Я бы не хотел влезать в дела, из-за которых сам генерал Комиссаров оказался по ту сторону Стикса.
– О чём ты говоришь Максим?! – Начал Оводов.
– Нет! Вне всяких сомнений. Константин Леопольдович лишь попросил подключить толкового журналиста, вскользь упомянув о тебе, как пример грамотной и квалифицированной работы.
Оводов тяжело вздохнул.
– Макс, я понимаю твою загруженность, но пойми и ты меня, это нужно хозяину срочно…
– Что же он хочет? – Прервал шефа Твердев. – От чего, так, все переполошились?
– Так съезди и узнай. – Вставил Оводов.
– В каком смысле съезди? Лежнев ждёт меня лично?
– Именно. – Четко произнёс Оводов. – И немедленно. Тебя ждёт служебная машина из его офиса.
Макс испытал давящее чувство тревоги.
– Губернатор ждёт меня лично? Как это понимать Павел?
Макс и Оводов были ровесниками и даже одно время дружили, учась в университете, потому допускали некие черты панибратства при встречах Тэт-а-Тэт.
– Это его личное решение, Максим. – Ответил Оводов.
– После вопроса о разумном специалисте, он сперва вспомнил тебя, а следом, тут же и пригвоздил: – «Твердев!»
Наступила тишина. Обе стороны умолкнув, погрузились в собственные раздумья, ни сколько не обращая внимания на собеседника.
На какой-то краткий миг Макс опешил, пытаясь по крупицам собрать разбросанные новостью мысли. Он очень не хотел, оказаться замешанным в плохо пахнущий, да чего уж там – воняющий криминальный скандал, наметившийся в узком круге приближённых губернатора. Но пытаться откосить от прямого вызова хозяина Макс не посмел.
Оводов неуклюже поднялся из-за стола и начал говорить, одновременно расхаживая межу зашторенным окном и входной дверью немалого кабинета Твердьева.
– Максим, Лежнев очень просил сделать эту встречу, как можно скорее. Даже машину уже прислал.
Макс сомневался. Столь скорая надобность смущала и настораживала.
– Паша. – Произнёс Макс. – Ты всё мне рассказал?
И внимательно наблюдая за поведением шефа, добавил.
– Не хотелось бы оказаться в заложниках у новых для меня обстоятельств.
Оводов неожиданно рассмеялся, забавно тряся вторым подбородком и коротко икнув, ответил.
– Максим Андреевич, дорогой, съезди и всё сам разузнай. Ещё раз повторюсь: – Кто, если не ты?
Макс на миг задумался, но быстро осознав правоту Оводова, собрал, стоящий в углу стола небольшой портфель, больше похожий на папку и подхватив под руку Оводова, двинулся к выходу.
Сидя в помпезном губернаторском лимузине, Макс размышлял. Что заставило «битого мастодонта» – Лежнева, обратиться за помощью к простому журналисту, «обласканной» им же – карманной телекомпании – Максу Твердеву. Куда подевались опытные игроки, закалённые в политических и реальных боях в непростой, затянувшейся на десятилетия шахматной партии Номского губернатора. Неужели и в правду, как говорили, что практически вся повестка действий местного политического и финансового общества, была чётко расписана между губернатором и его правой рукой, вечным телохранителем генералом Комиссаровым.
