Сон у озера - страница 6

А с чего он должен упрекать, сидит у него дома, пьет на его деньги и еще возмущаться будет? Дядя Вася конечно не семи пядей во лбу, но он не дурак, чтобы перекрыть дармовый источник живительной влаги. Отгребать Казимир начнет, когда у него деньги кончатся. Вот тогда он услышит кто есть кто, причем в выражениях дядька не будет стесняться. Его не гувернёры воспитывали, он в институтах не учился, вилкой пользуется только в гостях и то не каждый раз. Всё его воспитание свелось к тому, что в семь лет он получил лопатой по пятой точке, когда отказался помогать пожилому отцу пилить дрова. Вернее, висеть противовесом на ручной пиле, которой заготавливали топливо для прожорливой печки, обогревающей дом и служащей лежанкой.

Он родился у немолодых уже родителей, в результате жесткого ограничения на аборты после войны. Так государство повышало численность населения, сильно убавившегося в это страшное и кровавое месиво. Старшие братья, рожденные еще в тридцатых, до войны, всеми правдами и неправдами сбежали в город и, для стареющего отца, он остался единственным помощником. Контуженный и получивший на вечное хранение возле сердца осколок на войне отец всё понимал правильно. Жизненный путь поскребыша не будет усыпан розами, и работать он его приучил с малых ногтей. Васёк был мужичонкою понятливым, и лопата второй раз не понадобилась. А отец получил безотказного помощника на все последующие годы и того, кто проводил его и жену в последний путь.

На крыльце послышался топот чьих-то тяжелых сапог, двери сеней хлопнули так, что посыпалась пыль с потолка на головы наших героев, наслаждающихся деревенской тишиной и покоем. Казимир удивленно оглянулся на дверь, а вдруг побледневший Василий подскочил и заметался по избе, словно пытаясь спастись от неминуемой гибели.

Дверь в избу не открылась, она вылетела с петель, как от урагана, и чуть не сбила Казимира с табуретки, сидевшего с открытым от удивления ртом. А Васю сбило похоже ударной волной, он упал на пол и как раненая птица, забился под стол и даже прикрыл рукой голову.

– Ах, вот ты где? Папка, ну-ка, вылазь!

А по макушке Казимира крепкая рука хлёстко дала леща, чуть не уронив его:

– Так вот кто его пригрел, алкаш грёбаный!

Сильные руки выудили Васю из-под стола, крепкий парень в бейсболке одной рукой держал на весу Васю и тряс как мешок. Другой рукой он методично прибивал его молодого собутыльника чёткими ударами по голове к столу, в голове Казимира звенело, как в церковной колокольне. Но сопротивляться парень не решился, он же не знал на что способен этот буйный молодой человек. И он лишь молча прикрывался, чтобы получить как можно меньший урон от крепких, хорошо поставленных ударов.

– Даня, Данька, не бей его, ты что не узнаешь, это же Казимир, – взмолился Василий и шлёпнулся на пол, вывалившись из расслабившихся от удивления рук Дани. Пользуясь случаем, гуру и учитель молодого художника шустро пополз к выходу на четвереньках. Дойдя до дверей, он сделал героический рывок и от захлопнувшейся двери до молодых людей донесся лишь хлопок.

– Ой, это ты что ли Мирка? Каким же ты красавчиком стал!

– Даня? Ты? – изумился художник, с трудом приходя в себя от удивления и не слабых ударов девичьей руки.

Голубые глаза в обрамлении густых длинных ресниц, розовые щечки, высокая грудь…

Даня, Даниэла, первая любовь, первые неумелые поцелуи, неужели это она? Высокая, крепкая, обветренное и обгоревшее на солнце лицо, сильные руки и это всё та маленькая девочка с золотыми волосами? Они дружили с малых лет, маленькими детьми вдвоем купались голышом в тазу на бабушкином крылечке. Потом играли в прятки на сеновале и воровали вместе яблоки в саду у соседей. Став старше, бегали в клуб на танцы и держались за руки тайком в кино. После танцев они гуляли вдвоем у озера звездными ночами и впервые поцеловались на скамейке за садом. Кто знает, чем бы всё кончилось, но приехали родители Казимира и забрали сыночка в город. На носу был последний учебный год, а, окончив школу, он окунулся в веселую студенческую жизнь, позабыв о милой подруге из деревни.