***
На счёт лиходеев Рыжий оказался прав. В городе уже через день во множестве отирались подозрительные мужики не из местных, и без какого-либо явного дела. Их до поры не трогали, ибо не было к тому серьёзных оснований, но всячески избегали.
Рыжий разыскал Ондропа с Чунаем в корчме Байборея. Лицо кадомского купца расплылось улыбкой, но Рыжий сразу его остудил, условие выставив.
– Возьмусь за работу только если всё по-моему делать будете, – заявил он. – Не то и разбитого горшка на успех не поставлю, а уж своей головы тем паче.
Ондроп принялся было возражать, выставлять надуманные оговорки, беспокоиться о собственном месте в деле. Чунай же молчал, привычно пряча улыбку. Его подобное верховенство в искушение давно не вводило.
– Нет, нет и нет, – оборвал Рыжий стенания Ондропа. – Либо выполнять будешь безропотно всё, что я накажу, либо без меня обойдётесь. Впрочем, роптать можешь сколько угодно, но так, чтобы другие не слышали.
Взглянув на ханьского подельника, и получив в ответ равнодушное пожатие плечами, Ондроп сдался.
– Теперь о главном, – Рыжий напустил на себя серьёзный вид. – Сколько тот иноземец за груз запросил?
Выслушав ответ, он почесал ухо.
– Н-да. Многовато. Надо бы ещё малость сбавить.
– Куда там, – отмахнулся Ондроп. – Бараном упёрся гость. И слышать больше не желает о скидке.
– Повидаюсь с ним, – хмыкнул Рыжий. – Авось уговорю…
Он встал.
– Вы здесь ждите, а я мигом.
Чужестранец заметно волновался. Не по себе ему было с таким богатством в незнакомом городе торчать. Даже стражники княжеские не казались надёжной защитой. Но, выслушав предложение, сбавлять цену наотрез отказался.
– Подумай вот о чём, – протянул Рыжий. – Ты с выручкой такой далеко не уйдёшь. Сейчас за тобой неплохо присматривают, а как серебро блеснёт, у многих разум от соблазна помутится. Уж будь уверен.
Он показал на корабль и добавил:
– А на развалине своей только рыбу пузырями распугаешь, когда тонуть начнёшь. Нет тебе по реке пути. Но и сушей далеко не уйдёшь лесами нашими, да с ногой увечной. У нас, бывало, и дружины до косточек обгладывали, не то, что путника одинокого.
Вывалив все страхи, которые и без того укоренились в душе гостя, Рыжий подождал, пока волнение собеседника не обозначилось дальнейшим покраснением лица, и предложил:
– Давай договоримся. Ты цену сбавишь, ну скажем на четверть. А я тебе помогу из города незаметно утечь. До московских земель провожу, там уж сам выберешься. И в Москве подскажу к кому обратиться, чтобы к немецкому или италийскому кораблю пристать. С ними тебе спокойнее будет до родины добираться.
Отставив палку, гость погладил больную ногу. Задумался. А потом обречёно кивнул.
Весьма довольный собой Рыжий вернулся в корчму.
– Ну, в общем так, – объявил он купцам. – Цену иноземец скинул. На четверть.
Получив свою долю уважительных и признательных взглядов, он перешёл к делу.
– Теперь вот что… Работы много предстоит, а времени совсем ничего. Одному мне всё не осилить. Посему на вас ляжет сбор средств. Сроку вам на это два дня. Ищите купцов, богатеев, кого хотите, дело ваше. А я займусь подготовкой и подбором людей. Абы кого набирать не буду. Каждый человек полезен должен быть.
Купцы против такого разделения возражать не стали, потому Рыжий продолжил:
