Написать или позвонить? Поблагодарить или сразу ворчать, что зайцев не люблю?
Звоню. Нет, отключаюсь.
Подумает ещё, что я поплыла всего лишь от букета. А что потом? Коробка конфет и сразу в койку?
Не буду звонить.
Санта Клеопатра! Сам перезванивает.
Считаю до двенадцати, видела такое в фильме, и тогда беру.
– Верон, ты звонила?
– Ой, Ромка, это ты? Нечаянно нажала на чей–то номер. – Боже, ну нельзя же притворяться дурой так часто. Исправляюсь. – Привет! Про номер была шутка. Да, звонила. – говорю уже спокойным томным голосом. – Сказать «спасибо» за цветы, но почему–то сбросилось. Они очень красивые! И открыточка. Только можешь больше не называть меня заяц? Терпеть этого не могу.
Он молчит некоторое время и просто отключается. Связь?
Так… Сцена первая. Эпизод второ: не при каких обстоятельствах не бросать трубку во время разговора.
Снова звонит:
– Я тебе ничего не отправлял. – говорит спокойным голосом, будто и не отключал телефон.
– Значит, у тебя есть радужные конкуренты. – шучу.
Он молчит. Хоть бы выматерился, сделал вид, что не всё равно, или, наоборот, просто посмеялся над несмешной шуткой.
Сухарь!
– Выкинуть или оставить, что по сценарию? – пытаюсь задеть за живое.
– Как хочешь!
Снова бросает трубку.
Это игра такая? Я будто снова пялюсь в дерматиновую обивку с гвоздиками.
Заходит Карина и с завистью смотрит на букет.
– На самом деле это тебе, – протягиваю ей цветы. – именем ошиблись. Не от Ромки. От Никитоса думаю, для тебя!
Улыбаюсь.
Боже! Похоже у неё раздвоение личности.
Как можно за секунду из грымзы превращаться в щенячий восторг? Она почти выхватывает букет из рук.
– Я тебя простила! – и тут же губы из улыбки превращаются в куриную попку. – Но чтобы больше его не целовала, даже в отместку!
Снова пилит взглядом. Точно, шизофрения!
– Нужен он мне… у меня свой неадекватный появился! – снисходительно смотрю на эти перевоплощения из Карины–Х обратно в сестру. – Но ты, если будешь бегать за ним… а за ним таких как ты много кто носится, – так и останешься для него сестрой милосердия! Карточку с автографом верни!
Вытягиваю руку, вспомнив, что она так мне её и не отдала. Щурит недовольно взгляд.
– Ладно! Она в сумке. Давай доедим и я верну.
– Даже не думай, что я забуду.
***
После обеда родители уехали к ба в город, а мы с Каринкой дождались Лену и сели смотреть комедию «Голая правда» – пособие для тех, кто хочет серьезных отношений.
Подруге я рассказала только то, что она должна знать. Знаю я её, обязательно всё расскажет Болику. А мужики хуже девчонок – те еще сплетники!
После фильма Ленок обещала помочь с моей мантрой червячку.
Так мы давно не смеялись! Удивительно, что Карина придумала эпитетов больше всех, я таких слов даже не знала. Червячок был: и детективом, и сексуальным маньяком, и скромным ботаником.
Думаю, Ромке понравится моя ода! Но круче всего она звучит на итальянском.
Если французский – язык любви, то итальянский – язык секса!
На нëм даже ругательства звучат красиво!
– Мéмбро! Пéне элáстико! Пéне лунго! Кáццо энóрме!
Хихикаю.
Санта Клеопатра! Готова повторять это бесконечно.
Глава 7
Насмеявшись вдоволь с комедии и с себя, мы лежим на диване и мечтаем о будущем.
Каринка не представляет его без Никитоса и пятерых детей от него.
Глупышка! Возможно.
Только ждать придётся лет пятьдесят, пока он нагуляется. Не верю, что он вообще способен на серьёзные отношения. Наверняка у него есть красная книжечка со списком жертв. И, судя по его напору, я следующая, а Каринка – в самом конце списка.
