Поневоле я заржал: бля, какая выдумщица! Сколько ролевых игр в постели с ней можно провести. Самому себе стало завидно!
Но время терять не стоит. Потрусил следом, нагнал легко, все-таки спорт и подготовка…
Более того, загнал добычу в небольшой тупичок.
— Выхода нет. Сдавайся.
— Ни за что!
— Тогда начнем здесь, пожалуй! — приблизился вразвалочку.
— Стой! — взмахнула клюшкой. — Я ходила на фехтование! Отделаю тебя…
— Охотно на это посмотрю!
Я сунулся вперед и почти сразу же получил концом трости обманный тычок под ребра, а потом болезненный удар по плечу.
Блять!
Да она не шутила! Точно фехтовала!
— А как же один за всех и все за одного? — спросил и ринулся вперед, прямиком под град ударов.
Никому не скажу, что меня мелкая девчонка чуть палкой не отдубасила! Пусть этот позор останется между нами. Но я все же выхватил палку и отшвырнул ее подальше, прижав Мию к стене обшарпанного здания.
— Попалась!
— Отпусти!
— Стоять! — я перевел дыхание, она тоже была немного запыхавшейся.
— И что дальше?
— Почему плакала?
— Что?
— Почему ты плакала?
— Тебе все сразу выдать или порционно, чтобы тебе тоже не захотелось плакать от безысходности? — спросила воинственно и попыталась меня укусить!
Яйца немного поджались к верху. Пожалуй, не будем начинать с ротика. Кусака и лишить самого ценного может! Или травмировать, в этом тоже мало приятного!
— Чего сиськи мять? — спросил и мацнул ладонью за грудь под бабусьей кофточкой. — Давай сразу все!
А в ладони приятная такая двоечка. Тверденькая, крепкая, с упругим сосочком, вставшим торчком!
— Руку убери!
— Нравится?
Немного подкрутил пальцами сосочек — он ожил и стал еще более остреньким. Такой на язык только пустить и катать его, пока не надоест.
— Хватит! Может быть, секс в людном месте тебя заводит, а меня…
— Брось, Пчелка. Это не секс и даже не прелюдия. Скажи, почему плакала, отстану. Или устрою тебе прелюдию, после которой тебе всю жизнь будет стыдно! Но хорошо…
***
Мия
Маньяку все-таки удалось загнать меня в угол!
Теперь я точно была уверена, что он — настоящий Маньяк, а я стала его личным бзиком. Не успокоится, пока не получит желаемое.
Он меня даже в маскараде разглядел и как быстро нашел, я даже спрятаться не успела.
— Ну? — кивнул.
Темные глаза горели решительностью, от которой по коже вышагивали мурашки – строго в ряд по трое, и концентрировались в самом низу живота, приливая кровью к половым губкам.
Так на меня еще никто и никогда не смотрел — с животной жаждой обладания и долей человеческого участия. Я даже не знала, что эти качества можно сочетать и тем более продемонстрировать одним взглядом.
Но он — смог.
Я поняла, что мне не сбежать. Не улизнуть.
Поняла это каким-то шестым чувством, так же, как поняла, КАКУЮ цену этот озабоченный попросит за помощь.
Киска радостно прослезилась и смочила трусики влажным «о дааа…»
Природное упрямство и упорство, наверное, то самое, что помогли мне так долго продержаться под натиском коллекторов, еще держались.
Из последних сил.
Как дом Павлова в Сталинграде…
— Говорить будешь? Забыла, как это делается? Речевой аппарат сломался? Для начала давай его оргазмическими стонами разработаем, а потом и слова польются, — предложил и крепче прижал меня к обшарпанной стене.
У левого плеча посыпалась штукатурка, но меня волновало даже не это, а прибор — здоровенный трахательный агрегат, которым Якуб прижался к низу моего живота и начал тереться, снизу-вверх подталкивать свою пушку с ядрами.
