«Нарвались…» — мелькнуло в голове. Кулаки сами сжались, а колени тот-час заныли с утроенной силой, напоминая, что мне давно не сорок, и строить из себя героя не получится при всем желании. Но не бежать же, в самом деле.
Собрав в комок нервы, я поднял голову и, держась как можно увереннее, встретился глазами с тем, кто двигался посредине троицы. Тот недобро сощурился. Из-под ресниц полыхнуло багровым отблеском, словно в костре не до конца прогревшие угли разворошили. Но это вряд ли… Луна. В ее свете все кажется красным.
Несколько секунд мерялись взглядами… буквально ощущая как дрожат от напряжения, соединяющие нас нити, словно натянутые струны, а потом наваждение в один миг исчезло.
Троица, словно по команде, дружно развернулась и, не отрывая глаз от асфальта, гуськом, один за другим, вразвалочку перебрела на противоположную сторону улицы. А я стоял, ощущая как противно, будто перед дождем, ноют колени, а по спине ползут ручейки пота.
И что это было? Звери оказались сытыми, сочли нас невкусными? Или проблема в чересчур развитом воображении, а на самом деле — это работяги, идущие со второй смены, и мечтающие лишь о том, как быстрее доползти до дома, ужина и кровати?
— М-да…
— Я чуть не описалась… — пробормотала тихонько Лариса, с силой сжимая мою руку. — Уфф… Хорошо, что ты был рядом.
Плечи сами расправились и даже живот удалось немного втянуть. Героем быть приятно, даже если ты ничего для этого не сделал.
— Если хочешь, могу каждый вечер тебя провожать?
— Хочу…
Какое-то время шли молча, а потом Лариса развернулась, привстала на цыпочки и поцеловала меня в губы.
— Спасибо, Миша… Мы пришли. Я вот в этом доме живу… — указала на парадное, рядом с которым мы остановились. — К себе не приглашаю. У меня дома еще четверо. Но… если хочешь… Могу к тебе завтра на чай зайти. В обедний перерыв.
Кто ж в здравом уме и трезвой памяти от подобного отказывается? Даже если и в самом деле только на чай. Все какое-то разнообразие.
— Хочу… В смысле, буду рад.
— Вот и договорились… — девушка еще раз чмокнула меня, только теперь в щеку. — И это… не стоит ради меня генеральную уборку затевать. Мужчина и беспорядок — это синонимы. И фронт деятельности для женщины. Мне даже интересно, увидеть тебя, как говорится, а ля натюрель.
— Угу… — киваю машинально. — Но трусы я со спинки стула все же сниму и стоячие носки затолкаю под диван поглубже.
— Это даже чересчур… — засмеялась Лариса, махнула рукой и упорхнула в приоткрытую мной, джентльмен я или нет, дверь.
4. Глава 4
Трусы со спинки стула я снимать не стал, поскольку никогда их на нее не вешал.
То, что мужчины, оставаясь без женского присмотра, тут же начинают вести себя как свиньи, вымысел суфражисток и тещ. Нет, то что мы не бурлим радостью от возможности лишний раз помыть пол и протереть пыль — это так. Но, тут просто подход иной. Будучи особями крайне бережливыми в отношении запасов собственных сил и энергии, мужчина придерживается наиболее рационального правила: «Чисто не там, где убирают, а там — где не сорят». Проще говоря, не хочешь горбатится с уборкой, не бросай вещи и мусор где ни попадя. Тогда и напрягаться лишний раз не придется.
У меня в этом плане даже лишней посуды на кухне нет. Чашка, тарелка, вилка, ложка, кастрюля, сковородка. Вот и все. И грязными они не могут быть по определению. Поскольку все время используются.
Точно так же и с другими вещами. Как я могу разбрасывать, например, носки или трусы, если одна пара на мне, а вторая, в это время, в стиралке? Аналогично — белье и полотенца. Так что, нечего злопыхать. Минимализм — наш ответа злым наветам и сплетням.
