Глава 5,
в которой Андр и Рита находят «Бандероль-21»
– Может, поговорим? – в который раз произнес Андр.
На приборной панели зажглась и погасла зеленая лампочка. Одна десятая часть пути осталась позади.
– Можно и поговорить. – Рита пожала плечами. – С чего начнем?
– Есть будешь? Тюбик бордовый? – Парень дружелюбно улыбнулся. А про себя подумал: «Ты женщина, тебе должен нравиться его вкус».
– Пожалуй, – Рита с трудом удержалась от того, чтобы не сказать «зеленый». Не есть же его содержимое из духа противоречия!
А молодой человек, не подозревая о буре, поднявшейся в душе Сорок Норд, пружинисто направился внутрь катера. И вскоре вернулся:
– Держи! Поешь. И расскажи, что там затеял мой дядя.
– Твой… дядя? – Рука девушки дрогнула. Вот это поворот!
А островитянин смотрел на спутницу в упор. Он видел не столько удивление напарницы, сколько то, что она – женского пола. Он сейчас с трудом удерживался от того, чтобы провести рукой по запястью девушки… Вот только, кто ее, Сорок Норд, знает? Вдруг глаза выцарапает?
– Твоего дядю, – магичка, разумеется, видела сальные намерения собеседника, —возможно, арестовали! А ты…
– Что?! – Молодой человек отпрянул от девушки как от змеи.
Рита немедленно пожалела о сказанном. Но было уже поздно. Бездушный ловелас – а именно таким представлялся Рите ее спутник – рухнул в кресло. Обхватил голову руками. От него разило таким горем, что магичка повторно пожалела о своих словах.
– Прости, я сделала тебе больно.
– Это правда? – Поднял на Риту глаза, полные боли… Андрриан.
Не Андр и не Андрос – как, бывало, представлялся молодой человек девушкам. Андрриан.
– Скорее всего, это правда, – с грустью, но твердо произнесла Рита. И повторила: – Скорее всего, это действительно правда, Андрриан.
Парень вздрогнул: именно этим именем его когда-то называл самый близкий на свете человек – дядя. Давно это было.
– Как это случилось? – Ушел от воспоминаний молодой человек.
– Не знаю.
Рите действительно было неизвестно, что именно произошло после ее ухода. Но те островитяне, трезвонившие, а потом и стрелявшие в дверь квартиры Аррсения Павилича, были настроены крайне агрессивно.
– Не знаешь? – В пронзительно-синих глазах спутника стояла боль.
И надежда.
– Аррсений Павилич приказал мне уйти. – Покачала головой Рита. – К этому моменту они почти ворвались в его квартиру.
– Та-ак… – На скулах парня заиграли желваки. – А теперь подробности.
– Конечно. – Рита погрустнела и… вынула котенка из-за пазухи. Посадила сбоку от клавиатуры. – Слушай. Все началось из-за этой вот зверушки.
А память можно будет и стереть. В земной генератор помех была зашита и эта опция тоже.
Парень не произнес ни звука, пока девушка не дошла до конца пересказа недавних событий.
– И тогда я теле… ушла, – закончила Рита невеселый рассказ.
– Как ушла? – Андр сверлил глазами собеседницу. – Они же ломились в дверь! На чем тебе удалось сбежать? На дядиной шлюпке?
Но Рита молчала – не знала, что отвечать.
– Говори.
Рита с ответом медлила. Рассказать-то было можно (а потом стереть память). Но в том-то все и дело, что Рите ничего стирать не хотела. Вдруг остро кольнуло сожаление: уже целый год у нее не было надежных друзей! Ее товарищи остались на Земле в Заповеднике. Здесь, на Острове, она так и не смогла ни с кем подружиться. И загвоздка была не в том, что островитяне не были способны на дружбу – в другом. Все они обладали очень серьезными недостатками, каждый своими. Конечно, земляне тоже не состояли только из одних достоинств. Однако земляне – не все, но многие – все-таки оставались цельными людьми. Недостатки же островитян будто определяли всю личность тех, кто ими обладал. Вот ее напарник видел женщину не человеком, а только объектом удовлетворения своего неуемного полового влечения. Общаться с ним было не о чем, причем и парням тоже: разговаривал Андр только о женщинах. Точнее, количестве оных.
