– Здесь камеры.
– Камеры? – вот же балда.
– Камеры слежения, Снежочек.
– А зачем вы мне это говорите?
– Затем, что плевать в кофе нельзя.
– Спасибо, что сказали. Но я и не собиралась этого делать. Что за ерунда? – отодвигаюсь от него.
– А мне показалось, ты уже копила слюну, чтобы харкнуть.
– Скажете тоже. Я рассматривала рисунок. Просто я гадаю на кофейной гуще. Видите? – протягиваю ему чашку.
– Хер?
– Какой еще хер?
– Обыкновенный.
– Где вы его видите?
– Вот, – тычет пальцем в пенку.
– Это башня, а не то, что вы сказали.
– И что она означает?
– Что вас ждут перемены в жизни.
– Ватрушечка моя, у меня бабушка гадает на кофейной гуще.
– И что?
– И гадают на гуще, когда кофе выпивают и резко переворачивают чашку.
– Ну есть два способа, и когда выпивают, и когда наливают.
– Я сказал, в чашку не плевать. И точка.
– Я таким не занимаюсь. А подскажите, где еще есть камеры? – резко перевожу тему, на что Кротов не сдерживаясь хмыкает.
– Ты что, думаешь встала на каблуки и можно сразу стать смелее?
– А что такого? Нормальный вопрос.
– Ну и какого хуана я должен тебе рассказать, где камеры?
– Ну как это зачем, чтобы я не попала в неловкую ситуацию. Например, захочу поправить лифчик или что-нибудь почесать.
– Если у тебя где-то что-то чешется, то это надо подлечить.
– Ну а в носу поковыряться?
– Козявки дома будешь оставлять.
– Ну ладно, а в вашем кабинете тоже есть камеры?
– Ты еще и в моем кабинете собралась что-то чесать и в носу ковыряться?
– Нет. Ну мало ли решу у вас что-нибудь свиснуть и надо бы знать, оставлю ли улики. Да я шучу. Не буду я у вас ничего воровать.
– Чем клянешься?
– Своими…
– Козявками?
– Ну, пусть будет, ими.
– Ну раз козявками, тогда, конечно, верю, – издевательски усмехнувшись, произносит Кротов. – Я жду мой кофе с молоком в моем кабинете.
Как только Кротов оставляет меня одну, я подливаю в чашку молоко и ставлю ее на поднос. Беру тарелку, салфетки с ложкой и выхожу из комнаты отдыха.
Ладно, от меня не убудет, пусть съест мой кекс. Гляди, подобреет. Достаю один из пакета и кладу на тарелку.
Перевожу дыхание и направляюсь в его кабинет. Благо не спотыкаюсь и не падаю.
– Приятного аппетита, – наверное, я ожидала, что он что-нибудь спросит меня про кекс, но он даже не смотрит на поднос. Исключительно на меня. Ну и чего тебе надо, козлина? – Я могу идти?
– Нет, не можешь. Я вдруг вспомнил, что проверил не все данные тебе задания.
– Вы о чем?
– О белье. Мне надо удостовериться, что на тебе новое красивое белье, – откидывается на спинку кресла. – Раздевайся.
– В смысле?
– В прямом. Если через минуту я не увижу твое белье, можешь забирать вещи и отправляться домой. Обидно перед самым подписанием договора. Или не обидно и… раздевайся.
5. Глава 5
Глава 5
Несколько секунд смотрю в ухмыляющееся лицо Кротова и понимаю, что… нет, вылить на него кофе – слишком ожидаемо, равно как и огреть его чем-нибудь тяжелым. Он не верит в то, что я продемонстрирую ему белье. А зря. Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя, хмырь, убивать.
Не произнося ни звука, я снимаю с себя пиджак и протягиваю руки под блузку-безрукавку. Расстегиваю лифчик и достаю его через верх блузки. А в следующий момент с невероятным наслаждением кидаю им в Кротова. По морде он, увы, не получает, а перехватывает лифчик. И нет, на его лице нет ни капли возмущения, что какая-то безродная девка запулила в него бельем. У него в глазах черти пляшут. Ему весело.
