Она моргнула глазами и зевнула, что привело к сухому кашлю, от которого все части её тела задрожали от боли.
– Агх, – она задыхалась и пыталась подавить кашель, и это не помогло справиться с болью в теле. Боль утихла, ей удалось перевернуться на бок и встать с кровати.
В ванной она побрызгала на лицо холодной водой и выпила две чашки воды, прежде чем перевести дух.
После того как почистила зубы, она выпила несколько дополнительных витаминов – женщина была уверена, что не получала их достаточно в течение последнего времени, поэтому её рвало и мутило.
Затем она умылась и поморщилась, увидев, как выглядят её волосы. Расчесав их, она собрала пряди в хвост и выпила ещё две чашки воды.
Вернувшись в спальню, она посмотрела время. Было чуть больше одиннадцати, и, судя по свету в окне, сейчас было утро, а не одиннадцать вечера.
Расправляя простыни, она услышала негромкое бормотание за пределами спальни и подумала, не смотрит ли Ника фильм.
Она не была слишком обеспокоена.
У неё были смутные воспоминания о том, как Кирилл сказал, что присмотрит за Никой, и если это означало импровизированную ночь на её диване, она была уверена, что он так бы и сделал.
Возможно, он действительно был сварливым придурком, но он не был плохим парнем.
Она вздохнула и вышла, приготовившись к тому, что он нахмурится. Вместо этого она остановилась и замерла, её глаза расширялись с каждой секундой.
Кирилл стоял у плиты, двигая лопаточкой по сковороде, похоже, готовя яичницу. Другой рукой он прижимал Нику к себе.
Одна из его сильных рук была под её попой, а голова девочки лежала на его плече, лоб прижимался к его горлу.
Её маленькие ручки свободно обвились вокруг его больших плеч, и она кивнула один раз на то, что он говорил ей негромким тоном.
Словно почувствовав её появление, Кирилл повернулся, его подбородок коснулся волос Ники. Его глаза встретились с глазами Ивонны, а губы растянулись в улыбке.
– Привет. Как ты себя чувствуешь?
Ника слегка повернулась, чтобы тоже посмотреть на неё.
– Привет, мамочка.
Ивонна с трудом сглотнула, её сердце забилось в груди в быстром ритме, пока она рассматривала сцену.
– Привет, милая. Я устала, но, думаю, всё в порядке.
Кирилл окинул её взглядом и снова повернулся к сковороде. Потянувшись, он выключил нагревательный элемент, стараясь держать Нику подальше от жара.
– Мы сделали яичницу. Ты голодна?
Ивонна собиралась покачать головой, но её желудок издал слабое урчание, и она поняла, что, вероятно, не ела уже двадцать четыре часа. Всё, что она ела перед работой накануне, уже давно закончилось.
– Да.
– Садись, – Кирилл указал свободной рукой на кухонный стол. – Мы тебе сейчас принесём.
Ника ещё ни разу не потянулась к ней. Она висела в крепкой хватке Кирилла, пока тот доставал из шкафов тарелки, вилки и стаканы.
Он налил апельсиновый сок для троих и разделил яйца на три порции, отдав Ивонне самую большую.
Наконец, он крепко сжал девочку и пересадил её на кухонный стул рядом с матерью. Однако Ника не осталась на месте.
Она забралась к маме на колени, и Ивонна вздрогнула, когда поняла, насколько тёплой была её дочь.
– Ника, тебе нехорошо?
Ника покачала головой, уткнувшись лицом в шею Ивонны и обмякнув в её объятиях.
– Бедняжка. Наверное, ты заболела из-за меня, да? – Ивонна прижалась губами к горячему лбу Ники и вздохнула. У неё не было сил возиться с больной дочерью. Не то чтобы у неё был большой выбор.
