В разгар лета легионеры прятались от жары под сенью ветвистых деревьев в дворцовом саду, скрашивая серые будни караульной службы игрою в кости. Зная крутой нрав кентуриона, скорого на расправу, они по очереди дежурили у ворот, на самом пекле, сменяя друг друга каждый час. И пока один стоял под палящим южным солнцем, остальные, наслаждаясь прохладой и тенью, следили за игрою двоих своих товарищей, – те бросали кости на щите, который служил им игральною доскою.
– Сегодня не твой день, Квинт, – раздавался грубый похожий на конское ржание смех легионера, которому сопутствовал успех в игре.
– Я отыграюсь, – самоуверенно отозвался легионер по имени Квинт, доставая из кожаного кошелька очередную звонкую монету. Он долго тряс деревянным стаканом над самым своим ухом, бормоча себе под нос: «Фортуна, ну же, улыбнись мне», – но бросить кости не успел в тот раз. Внезапно до слуха легионеров донесся трубный глас. Таков был знак, который подавал им товарищ, стоящий на посту. Они, позабыв об игре, тотчас похватали свои копья и метнулись к воротам. Пока бежали, каждый вспомнил, каким бывает гнев кентуриона, который не раз ломал свою трость о спины солдат. Но тревога оказалась ложной. Какой-то крестьянин с корзиной в руках стоял у ворот. Легионеры обступили его, а декан6 грозно спросил:
– Ты кто такой?
– Я торговец, – широко улыбался крестьянин. Открыв корзину и раздвинув листья, он показал горшок, полный спелых смокв.
– Какие они крупные и красивые! – подивился легионер по имени Квинт.
– Прошу, – крестьянин протянул солдатам корзинку. – Отведайте, служивые.
– Проходи, – усмехнулся декан. – Все в порядке…
Легионеры, проводив взглядом крестьянина, вернулись к своему прежнему занятию. Квинт, наконец, бросил кости, но результат его не порадовал. В тот день он проиграл все свое месячное жалованье. А крестьянин, тем временем, вошел в царские покои, где Клеопатра возлежала на своем золотом ложе.
– Царица, готова ли ты? Ныне я пришел за тобой, – прозвучал голос, который привел в трепет рабынь, прислуживавших за столом. Они лишились чувств и пали к ногам царицы. Глянув на вошедшего, Клеопатра задрожала всем телом. Из корзины, которую принес крестьянин, медленно выползал аспид. Голова змеи, поднявшей свой капюшон, приковала к себе взгляд царицы. Она замерла на месте в немом изумлении. Настала тишина, в которой раздавались тяжелые шаги. В груди женщины сердце стучало все реже, пока и вовсе не остановилось. Глаза, которые своим блеском свели с ума стольких мужчин, застыли, – в них навсегда отпечатался образ змеи. Пришла тьма, и долго звучал зловещий хохот…
***
Этот мир, в котором мы живем, подобен человеку, рыбаку, который сидит на берегу реки, закинув свои снасти. Разные наживки изобрел этот ловец. И на крючок его попадает множество рыб. Ловец, вытаскивая свою добычу, радуется невиданному клеву…
Так и мир этот улавливает всякого, приходящего в него, своими сетями, манит надеждой на богатство, сказками о жизни без забот, о вечной и верной любви, мечтами о славе и сладком бремени власти. В погоне за этими миражами часто проходит вся жизнь человека.
Все начинается с малого – желания обогатиться. Любостяжание ведет к любострастию, а жажда наслаждений приводит к властолюбию. Таковы три ступени пирамиды искушений, которая составляет суть мира сего. Правда, люди никогда не находились в равном положении. Всякий человек, которому изначально, в силу богатства, знатности рода многое дано, переступает через первую ступень и наслаждается любовными утехами в объятьях красивых женщин, к его ногам падают высокие должности, ответственные посты, слава, триумфы. Этот человек карабкается вверх на вершину пирамиды, желая насладиться теплом ярко сияющего солнца. Однако рано или поздно настает миг, когда исчезает все, и меркнет блеск, к которому он так тянулся…
