– Юл, что с тобой? Ты себя плохо чувствуешь?
Консуляр, из груди которого рвался крик бешеной ярости, только что-то невнятное пробурчал в ответ и, едва кончилось заседание сената, сорвался с места и выбежал из курии. На римском форуме, как всегда, было много народа. Люди толпились у ростр, обсуждая городские сплетни, шумели возле торговых лавок и у колодца, облюбованного ростовщиками, играли в кости на ступенях и мраморных полах базилик, откуда вырывались увлеченные спором нарочито громкие голоса тех, кто завсегда участвует в гражданских тяжбах. Все шарахались от человека в сенаторской тоге, который был явно не в себе. Казалось, Юл готов расправиться с любым, кто встанет у него на пути. Его глаза налились кровью, и он как разъяренный бык рвался вперед, туда, где маячила красная тряпка…
Он вбежал в дом Юлии, промчался через атриум и, оттолкнув в сторону перепуганную служанку, ворвался в опочивальню, где на широком ложе, устеленном лебяжьей периной, спала изнеженная матрона. Юлия, которая накануне допоздна веселилась на форуме, проснулась и, вскочив с постели в одной ночной рубашке, сотканной из полупрозрачной шелковой ткани, вскипела яростью и указала непрошеному гостю на дверь.
Юл Антоний не слышал гневных слов Юлии и глядел на нее таким же жадным взглядом, каким смотрит хищный зверь на стройную лань из засады. И он прыгнул! Мужчина, возбужденный страстью, разорвал одежды своей жертвы и прильнул губами к ее маленькой упругой груди…
Слуги столпились у дверей господской спальни, но, услышав восторженные стоны своей хозяйки, вернулись к своим делам.
В объятьях любовницы Юлу, наконец, удалось успокоиться. Удовлетворив свою похоть, он заметно повеселел и, выскочив обнаженным в атриум, чем привел в немалое смущение служанку, приказал ей принести вина и фруктов. И, хлопнув по заду оторопевшую девицу, вернулся в спальню, где его любовница была занята важным делом – лаская свою промежность, удовлетворяла саму себя. Наконец, она сладостно застонала, а потом еще долго лежала на постели, переводя дух. Глядя на это представление, Юл снова возбудился страстью и полез, было, к ней, но женщина его оттолкнула:
– Ты слишком быстро кончаешь. Не хочу больше. Если тебе приспичило, удовлетворяй себя сам.
Юл без раздумий последовал этому совету и вскоре забрызгал семенем добрую половину спальни. Вошедшая с подносом в руках служанка так была потрясена этим зрелищем, что в нерешительности остановилась на пороге комнаты.
– Что встала? – прикрикнула на нее Юлия. – Не видела голого мужчины?
– Простите, госпожа, – сказала служанка и, оставив поднос, поспешно удалилась.
Юл вернулся в постель, наполнил кубки вином и, передав один Юлии, залпом осушил второй и тотчас снова наполнил его. Обнаженная женщина не притронулась к вину и злобно глядела на своего любовника, который что-то без умолку говорил и смеялся собственным шуткам.
– Чего прискакал ни свет ни заря, жеребец? – мрачно осведомилась она.
– Ты что, Юлия, какая муха тебя укусила? – покосился на нее Юл. – Я просто захотел тебя… увидеть. Разве тебе было плохо со мной?
– Хорошо, – улыбнулась Юлия. – Особенно в тот момент, когда ты меня поставил на четвереньки… Между прочим, я дочь Кесаря и сама решаю, когда и с кем…
Юл изменился в лице, он побледнел, затем побагровел:
– Прости. Я плохо помню, как вообще пришел к тебе. Все было как в тумане!
