– Киви? – Каори, лежавшая на медицинской кушетке, приподняла руку и попробовала отмерить расстояние в шесть сантиметров, зажав между большим и указательным пальцем воображаемый фрукт. Идзуми тоже стал разглядывать невидимый объект.
В кабинете УЗИ висел слегка уловимый запах лекарств.
Стены были по-больничному белые, без единого пятнышка. Только настенный календарь с изображением рапса вносил краски в это пространство.
– Хм-м, еще не настолько большой. Может, как клубника…
– Как клубника… – Каори несколько сократила расстояние между пальцами. – А для сравнения обязательно использовать именно плоды?
– Да нет, просто ничего другого на ум не пришло. У вас есть идеи?
– Ну, например, макарон или пафф…
– Слишком уж приторно! – разразился веселым смехом акушер-гинеколог. Этот слегка упитанный мужчина средних лет во всем белом больше напоминал шеф-повара, нежели врача.
– Ваша правда. После таких сравнений еще пухляшом вырастет! – Каори тоже расхохоталась. – Тогда как насчет мячика, например для тенниса или бадминтона?
– А это хорошая идея! – Врач согнул руку, восторженно выставив указательный палец. – Возьму на заметку! – Белый халат явно был ему великоват, и когда мужчина опустил руку, она полностью скрылась под тканью.
– Беременность протекает нормально? – вклинился с вопросом Идзуми, прежде молча наблюдавший за оживленной беседой.
– Простите, отвлекся. Не переживайте, – врач указал на монитор, – вон как сердечко колотится. Живчик!
Идзуми медленно, стараясь не выдать эмоций, глубоко выдохнул, словно выпустив мучившее его напряжение, и снова взглянул на Каори. По движению ее губ читалось неслышимое «Ну слава богу». Девушка сжала руку Идзуми.
Облако на экране тихо покачивалось в небе. Внутри него как заведенное билось крохотное сердце. Идзуми поймал себя на мысли, что он до конца не осознает, что там – новая жизнь. Не было и ощущения, что он скоро станет отцом.
– Ну что, еще полгодика – и вы станете мамой и папой, – добродушно заключил врач, стирая с датчика гель.
Идзуми, рассыпаясь в словах благодарности, двинулся в сторону двери и уже собирался покинуть кабинет, как его кто-то позвал. По крайней мере, ему так показалось. Он повернулся к источнику звука и снова увидел монитор УЗИ-аппарата. Но на экране не было уже ни ночного неба, ни облака – лишь пустой мрак.
– Тебе не обязательно каждый раз сопровождать меня на скрининги. С работы же приходится отпрашиваться! – заявила Каори.
Они уже покинули больницу и сели в поезд метро. После полудня на линии Собу в вагонах – по полтора человека, и Идзуми с Каори удалось сесть рядом.
– В смысле не сопровождать?! Это же само собой разумеется! – Идзуми озадаченно уставился на Каори. Она же безмятежно наблюдала за стройной аллеей сакур, проносившейся за окном. Деревья, которые весной должны налиться розовым цветом, сейчас только тянулись коричневыми ветками.
– Джун рассказывала, что у нее муж вообще ни на один скрининг не ходил.
– Ну и что хорошего?
– Мне кажется, таких мужчин много. Тех, что шарахаются от кабинета акушера-гинеколога.
– Серьезно?
– Их, конечно, тоже понять можно. И я не прыгаю от счастья, когда приближается день следующего осмотра. Еще и токсикоз мучает, а вне дома надо себя как-то в руках держать.
Каори вцепилась руками в свою темно-синюю кожаную сумку. Она всегда так делала, когда подступала тошнота.
– Все хорошо? – забеспокоился Идзуми.
