Слава тащил Михаила за собой. Впереди шли Борис и Виктор. Двигались все они на другой конец деревни к дому Марата. Там уже стоял полицейский уазик и бортовая газель. Водитель газели громко матерился и кричал, что у него не труповозка, а частный автомобиль.
Оказалось, что участковый позвал местных жителей для того, чтобы они помогли снять Марата и загрузить тело в газель. Полицейские поймали водителя этой машины в соседней деревне за какое-то нарушение и обещали отпустить, если он им поможет отвезти тело в морг.
Дойдя до места происшествия, все зашли в дом. Нужно сказать, что Михаил слабо воспринимал происходящее, даже поворачивать голову было очень тяжело. Для этого необходимо было напрягать все тело и собирать волю в кулак. С огромным трудом молодой человек приходил в себя. Потихоньку он начал осматриваться.
Тем временем в доме один полицейский уже что-то писал под диктовку Славы, другой передвигал стулья и ходил с ножом. Марат висел посреди комнаты, под самым потолком. Все стены большой комнаты были завешаны плакатами с обнаженными женщинами из журналов 70-х и 80-х годов прошлого века. Борис с Виктором вместе поддерживали тело, пока служитель закона, стоя на стуле, срезал веревку. Полицейские и Борис понесли тело на улицу. Маленький Виктор стоял в дверях в сером сюртучке, молитвенно сложив руки. Он молча шевелил губами. За толстыми стеклами очков были видны слезы.
У Михаила хватило сил пробраться на кухню, где он нашел чайник и прямо из носика, обливаясь, выпил всю воду, которая в нем была. Потом он вышел на свежий воздух и сел на ступеньки дома. Облокотившись о стойку крыльца, Михаил стал наблюдать, как тело загружали в газель.
Водитель подложил картонку под тело Марата, но не знал, как лучше его закрепить. С жутким матом газелист с Борисом перекладывали труп то вдоль, то поперек борта машины. После того как газель тронулась и затряслась на кочках, голова Марата, покрытая редкими волосами, стала мелко дрожать и, несмотря на подложенную картонку, достаточно звонко постукивать о дно кузова. Каждый такой звук отзывался в мозгу Михаила так, как будто это его голова. Вынести этого он уже не мог, и его вырвало.
Пошел мелкий дождь. К дому, где продолжались следственные мероприятия, подъехала легковая машина, из которой вышли мужчина и женщина приблизительно такого же возраста, как Михаил. Они о чем-то стали говорить с полицейским. Слава подошел к женщине, та достала небольшой пакет с заднего сиденья своей машины и отдала ему.
Тот подошел к Михаилу: «Пошли, налью стакан пива. Да и шел бы ты спать, а то смотреть на тебя страшно». Оказалось, приехали дети Марата. Они хотят убраться в доме и похоронить отца как положено. Им позвонил Борис, а Слава попросил, чтобы они взяли баллон пива из города, когда поедут в деревню.
Несмотря на хромоту, Слава тащил на себе Михаила. У того после слова «пиво» во рту появился стойкий вкус этого напитка, и ни о чем другом, кроме того, как выпить хоть капельку пивка, думать он больше не мог. Не обходя луж, под мелким дождиком они добрались до дома молодого человека.
К запаху плесени в хибаре примешались вонь перегара и протухающих объедков, которые лежали на столе. Слава открыл баллон и налил два стакана пива. Пили маленькими глотками. Михаил молчал. Слава говорил.
– Ты бы поменьше пил, что ли? Я-то, если ты заметил, выпиваю по полрюмки. С утра не потребляю. Могу за обедом пригубить, а ты закидываешь по полной. Не останавливаешься уже двое суток.
