Пятый улыбнулся, сердца коснулась нежность. Она беспокоилась о нем. Помнила. Переживала. Он даже о боли забыл от таких мыслей.
И стало понятно, как принцессе удалось удрать от сопровождающих, пробраться на эскадру, попасть в Асмас… С помощью стихии. Сговорились дамы.
А вода вдруг заговорила звонким детским голосом:
– Прошу, помоги дяде Арвэлу. Он хороший, добрый, ласковый. Конфетами нас угощает и всегда из поездок что-нибудь привозит. Я слышала, дед в той стране, куда он отправился, жутко вредный, а еще он подданными питается, когда те его не слушаются. Умоляю, сделай так, чтобы он нашего Пятого дядю не сожрал. И не слушай брата. Давиться дядей ему не обязательно. Пусть он совсем его не тронет и скорее отправит домой.
Арвэл вдруг ощутил, как глаза защипало, а по щеке потекло что-то горячее. Грудь сдавило от волнения. Он словно на мгновение перенесся в Асмас, оказавшись дома. Двойняшки. И когда только успели дорасти до общения со стихией? Надо будет с ассарой поговорить – она вообще в курсе, чем ее дети занимаются?! В таком-то возрасте, когда им в куклы еще играть надо, а не совать нос во взрослые дела.
Сестра… Как же. Дайте только вернуться, он этой «сестре» уши открутит, чтобы не подслушивала.
Тишина за стенами сделалась столь оглушающей, что Арвэл заподозрил подданных в массовой прослушке своего разговора с водой, а потом щелкнул замок и обе створки дверей поползли в разные стороны, а из-за них донеслось недовольное:
– Заходи давай, поганец, пока ты меня совсем не опозорил.
Зал за дверьми оказался совсем не парадным, скорее кабинетом для личных встреч. Арвэл заходил в него медленно, едва переставляя одеревеневшие от долгого стояния ноги и чувствуя себя, как минимум, ровесником того, кто смотрел на него с усмешкой из глубокого кресла.
И первым, после хозяина, в кабинете его внимание привлек камин, в котором сейчас ярко горел огонь. Это было так неожиданно, что Арвэл сначала не поверил своим глазам.
– Только внутрь не лезь, – предупредил с усмешкой император, проследив за его взглядом, – ты хоть и огневик, но сгоришь, как обычный водник.
Арвэл предупреждению внял, доковылял до камина, с наслаждением вытянул руки, вбирая родное тепло. Показалось, что пламя изменило цвет горения?
– Я вот к старости тоже его полюбил, – император со вздохом вытянул ноги ближе к огню, прикрывая глаза. – Садись, давай. После того, как ты меня в поедании подданных обвинил, какой уже протокол. Смех, да и только.
Фразу: «Это не я», Арвэл молча проглотил. Сел в кресло. Подобрался, понимая, что расслабляться не стоит – все только начинается.
Украдкой посмотрел, разглядывая императора. Тот был седым, как лунь. Длинные волосы лежали на плечах аккуратными гладкими прядями. Борода белым потоком стекала на грудь. Лицо, на котором печатью морщин лежали заботы. И глаза. Пожалуй, это то, что первым привлекало внимание. Яркие, сверкающие синевой и до боли знакомые…
– Значит, ей там действительно нравится, – задумчиво произнес его величество, глядя в огонь. – Про вашего декана слышал, можешь не рассказывать. Говорят, он ко всем одинаково относится, учит даже тех, у кого крупицы дара. Редкой души человек. Лифгане стоило бы поучиться у такого растить таланты, а не снобизм у своих учеников. Последний выпуск… Ты бы их видел. Нос задирают так, что больно на них смотреть, а по факту ничего не умеют. Ваша девчонка вон побила их студента на играх. Молодец. Уважаю. Это правда, что она невеста Шестого?
