– Замолчи!
Женщина замолчала. Разговор под балконом зашёл в тупик.
В порыве неуправляемого любопытства Лидия отошла от стены и перегнулась через балконные перила. С кем изменяет жене безупречный Гошин?! Кто рискнул его шантажировать?!
Лидия узнала её с первого взгляда по шляпке-таблетке с чёрной вуалью.
Младшая сестра Полины – Алина Сметанина даже ночью, в растрёпанных чувствах, держала спину прямо, а голову высоко.
«Ого!» опять удивилась Лидия и от чрезмерного усердия чуть не свалилась с балкона безотносительно любви к Вахрамееву.
– Я прошу тебя, давай отложим этот разговор на завтра, – миролюбиво попросил Гошин.
– Не проси. Если ты не поговоришь с Полиной сегодня, я сделаю это сама.
– Она спит.
– Ради такой новости – разбужу!
– Она наглоталась снотворного!
– Оболью холодной водой.
Гошин схватил Алину за плечи и потряс так, что шляпка слетела с её головы.
– Если… если я откуплюсь от тебя, дам денег, куплю дом, машину, картинную галерею, ты от меня отстанешь?!
– Нет. Мой ребёнок будет полноправным наследником семьи Гошиных!
– Я не признаю его!
– Сейчас с этим просто. Сделаю генетическую экспертизу! Ославлю и опозорю тебя! Буду давать интервью журналистам, напишу книгу о нашей интимной жизни! Её издадут миллионными тиражами, можешь в этом не сомневаться!!
Он ударил её. Коротко размахнулся и залепил пощёчину, от которой Алина пошатнулась и упала в клумбу, унизительно взмахнув в воздухе высокими каблуками. Она схватилась за щёку, а Лидия, захваченная чувством женской солидарности, готова была крикнуть с балкона: «Вы подлец, дядя Гоша! Большой подлец! Нет, мелкий пакостник!»
– Делай, что хочешь, – сухо сказал Гошин Алине, развернулся и пошёл в дом.
Не вставая с клумбы, Алина заплакала, держа спину прямо, а голову высоко. Только плечи слегка затряслись, и послышались тихие всхлипы. В её позе было столько достоинства и трагизма, что Лидия не сдержалась и тоже заплакала, вспомнив подлеца Вахрамеева и своё желание сломать из-за него ноги. Слёзы капали вниз, на клумбу, и, наверное, Алина подумала, что пошёл дождь, потому что нащупала в траве шляпку и неловко надела её, почему-то вуалькой назад.
На горизонте появилась полоска светлого неба. Занимался ранний, летний рассвет.
Алина поднялась и пошла по дорожке к пруду. Она шла как королева, с высоко поднятой головой и гордой спиной. Её шляпка напоминала корону, а вуалька фату, которую отчего-то задумали сделать чёрного цвета.
«Стойте!», хотела крикнуть ей Лидия, но не посмела. Каждая женщина должна справляться со своими проблемами в одиночестве. Это закон природы. Это закон бытия. Сейчас Сметанина погуляет, подумает, успокоится, а потом накрутит благополучному дяде Гоше его гордо задранный хвост так, что из успешного пластического хирурга он превратиться в посмешище светских хроник…
Лидия отошла от перил, решив закурить последнюю в своей жизни сигарету. Ведь «завтра» уже наступило и следовало отбросить дурную привычку, как фантик от съеденной конфеты. Она взяла пачку и вдруг услышала тихий протяжный вой.
– У-у-у! – полетел вой к светлеющему горизонту.
В нём было столько человеческой неподдельной тоски, что от ужаса сердце застыло, поджилки затряслись, а ладони вспотели. Лидия наклонилась к перилам и увидела, как из стены вылетел попупрозрачный мужской силуэт. Силуэт был неясный, неявный и смахивал на галлюцинацию, но всё-таки что-то в нём было такое реалистичное, что хотелось завизжать и запустить в него палкой, как в блудливую кошку.
