- Доброе утро, Тихон, присаживайся, - с улыбкой сказала матушка. - Глеб Гориславович уходит рано, так что мы решили дать тебе немного дольше поспать. Что будешь? Чай, молоко, квас? Сколько оладушек тебе положить?
О, так вот почему только один прибор! Надо же, пожалели, дали отоспаться. Кстати, выглядела Василиса Никитишна сегодня гораздо проще, чем вчера, но не менее красиво. Мягкие домашние туфли, длинная рубаха из тонкого сукна под шелковым кубельком, на голове - повойник, прикрытый шелковым же платком с ярким набивным рисунком. Интересно. Это же домашний костюм, но почему из шёлка? Понятно, что дочери боярской в простом суконном кубельке ходить невместно, но... Почему не использовать дорогое сукно, а не привозной шёлк? Или это местные заморочки?
- Благодарю, - слегка растерянно сказал Тихон, опускаясь на стул. - Буду чай, четырёх штук будет достаточно.
О, вон и часы, напротив входной двери. Семь утра. Вот это Тихон разоспался. Видимо, стресс вчерашнего дня всё же сказался на молодом организме. Ну а иначе почему тело, привыкшее просыпаться в пять и полчаса разминаться, а потом только идти завтракать, сегодня позволило себе так долго спать? Только из-за этого.
- Благодарю за заботу, матушка, - сказал Тихон, когда Василиса Никитишна налила ему чай и положила оладушки на тарелку. - Только вы меня лучше будите пораньше. Мне приятнее будет завтракать со всеми. А оставшееся время я лучше потрачу на разминку во дворе. Я же правильно понимаю, что сейчас у меня время осталось лишь на завтрак и дорогу до школы, да?
- Верно, - кивнула матушка. - Тогда может тебя будить вместе с Глебом Гориславовичем? Он перед завтраком тоже разминается во дворе.
На секунду Тихон задумался, сделав вид, что тщательно пережевывает пищу. Комплекс упражнений, который собирался начать использовать Тихон, слегка отличался от того, что принят тут. Ну, в принципе, всегда можно отговориться, что этому комплексу его учили с детства. У княжичей и бояр техники подготовки могут отличаться. Так что батюшку подобное смутить не должно.
- Да, матушка, думаю, это будет лучше всего. Спасибо за завтрак, - вставая из-за стола, сказал Тихон с легким поклоном.
- На здоровье, сынок, - с тёплой улыбкой ответила Василиса Никитишна.
Тихон так и застыл. "Сынок". Как же непривычно это слышать не от великой княгини! А женщина, уловив состояние Тихона, слегка смутилась и сказала:
- Слишком рано, да? Прости, Тихон, ты просто так уверенно называешь меня матушкой, а Глеба Гориславовича - батюшкой, что я подумала...
- Нет, матушка, всё в порядке, - выпрямившись, перебил женщину Тихон. - Вы правы. Пора делать непривычное повседневным.
Часы на стене тихонько бумкнули, отбивая полвосьмого. Переключив на них внимание, Тихон вдруг осознал, что у него совсем нет времени на рефлексию. Если занятия начинаются в восемь - времени не осталось совсем.
- Да, точно! Тебе пора бежать, сынок, - спохватилась матушка и тут же сунула ему в руки кожаный портфель. - Там тетрадки, перья, карандаши. Ну и обед, конечно. Иван!
- Я тут, хозяйка! - крикнул с выхода дворник.
- Иван проводит тебя до школы. И встретит после уроков. Дождись его.
- Хорошо, матушка, - спокойно сказал Тихон, принимая подобную заботу с благодарностью.
И нет, ему будет не стыдно идти в школу в десять лет в сопровождении взрослого. Потому что для Тихона сейчас Кремны - чужой и неизвестный город. Потеряться среди кривых улочек старого города было бы гораздо позорнее, чем прийти в сопровождении взрослого. Пусть и дворника.
