– Для начала поприветствуем новичков. Это Софья Разумовская из России, – рукой он указал в мою сторону, в ответ я приветственно склонила голову, – и Каролина Ариас де Браво из Испании, – девушка приветственно всем помахала. – А я – Дин Вайн, профессор лингвистики из Калифорнийского университета, – представился мужчина для нас двоих, – вот уже полгода я возглавляю данную группу по филологическим аспектам в проекте доктора Коллинза. В общем, мы уже давно здесь трудимся. Вначале сделаю пару объявлений для всех, а потом поговорю с новыми членами нашей дружной команды.
Стоит сказать, что Дин Вайн оказался очень щепетильным в рабочих вопросах, поэтому его несколько объявлений затянулись на час. Честно говоря, можно было вложиться и в двадцать минут. Отпустив всех членов команды, кроме нас с Каролиной, он попросил сесть ближе и начал своё повествование:
– Девушки, мы живем в век прогресса. И он заключается не только в научно-технических достижениях, как все думают. Но и в социальных тоже. Доктор Райан Коллинз потратил большую часть своей жизни на то, чтобы всё человечество смогло сберечь свои души от обид и разочарований в личной жизни. Вроде бы он сделал прорыв в генетике, но в первую очередь он отразится на наших жизнях, вернее, уже на ваших и ваших потомков.
– Неужели анализ крови может показать совместимость с противоположным полом? – не выдержала я, получилось с ноткой раздражения.
– Софья, я вас понимаю. Когда меня приглашали в эту исследовательскую группу, поверьте, я был настроен скептически. Но согласитесь, люди, которые выдают одну из самых престижных премий мира, вряд ли присудят её недостойному человеку.
– Возможно, – согласилась я.
– Вам стоит поговорить с генетиками, которые сейчас трудятся в одной упряжке с нами. Они смогут по-научному объяснить все детали.
– А что требуется от нас? – решила подтолкнуть его к главному.
– У вас деловая хватка. Да, давайте начнем, – и он вновь начал перебирать свои бумаги.
– А правда, что у нас тоже возьмут кровь, чтобы подыскать нам партнера по жизни? – заговорила Каролина.
– Да! Вы знаете, даже у меня брали кровь, и я попросил свою жену сдать, у нас, между прочим, семьдесят два процента совместимости, – восторженно заговорил профессор, не так, как о работе.
– Это же здорово! Софья, а ты замужем? – обратилась ко мне Каролина.
– Нет, – без размытости и прочих эпитетов ответила я.
– А я помолвлена, мне не терпится узнать о совместимости с любимым, – Каролина явно не хотела говорить о работе.
– А что если процент будет низким, расторгнете свадьбу? – поинтересовалась я.
– Не знаю, – замешкалась девушка, чего я и добивалась.
– Профессор, так чем я буду заниматься? – перевела серьёзный взгляд на мужчину.
– В вашей анкете указано, что вы хорошо знакомы с литературным арабским, но детально занимались сиро-палестинским диалектом. Верно, Софья?
– Да, но, в принципе, могу работать с любым из современных диалектов.
– Отлично. Вам, наверное, неизвестно, но в практике совместимости по исследованию Коллинза встречаются пары из разных языковых групп. Я бы сказал, из разных миров. К примеру, уже известен случай, когда дипломату из Сомали подошла русская девушка. Правда, она проживала в Париже и говорила на французском лучше, чем на русском. Кажется, у них процент совместимости был под девяносто. Они недавно поженились, после того, как девушка приняла ислам. Но всё же, я думаю, ещё будут пары из арабского и русского миров.
