– У меня вопрос, – резко вставил я, отчего Роджера передернуло: думаю, он хотел, чтобы его история меня пропитала до глубины души. – Ты вернул к жизни родных и Кейт?
Парень покачал головой.
– Нет.
– Почему? – вскинул я бровь.
Лиан и Лео переглянулись.
Роджер нервно посмотрел мне в глаза с яркой болью.
– В чем же смысл, Пол?
– Как понять твой вопрос? – подался я чуть вперед, сложив руки на столе.
– Если бы я их оживил, они бы никогда не смогли жить, как прежде.
– Почему?
Роджер повторно вздохнул и начал объяснять, жестикулируя рукой:
– Во-первых, они считались мертвыми, что являлось официальной информацией как для всех знакомых, так и людей, стоящих выше. Если бы они ожили, как думаешь, какая реакция была бы не только у людей, но и у них самих?
Я задумался.
– Выходит, этот босс водит всех за нос.
От моих слов Лиан сморщилась.
– Не думаю. Я вообще не уверена, что воскрешение подходит под описание Роджера. Может быть, все иначе.
Я сузил глаза.
– Никто из блуждателей ни разу не воскрешал родственников?
– Напротив, – ответил Лео. – Просто наши команды никогда не сталкиваются.
– По старинным законам, созданным боссом, блуждатель не должен был видеть другого блуждателя, – объяснила Лиан. – Он ощущал себя единственным во всем мире. Боссу приходилось объяснять каждому, зачем он здесь и как. Однако правила меняются, последние пятьдесят лет блуждатели собираются в команду, а с другими командами не видятся. Так заведено потому, чтобы не было проблем.
Я тряхнул головой.
– Какие могут быть проблемы?
Роджер разлил всем виски, говоря мне:
– Если, к примеру, одна команда решит построить козни против босса, она в состоянии подговорить другую, а та – третью. Поводов, думаю, предостаточно. Чего стоит шантаж убийства родных!
Лео добавил:
– Конечно, чтобы избежать даже мысли о противостоянии боссу, сам он придумал разделываться с нами при неподчинении просто – уничтожать. Это сурово, никто не спорит.
Я откусил от ножки курицы и прожевал, размышляя над словами Лео.
– А как он узнает о неподчинении?
– Мы все связаны, – пояснила Росс. – Он как чайник: если в нем появился пар, то крышка колеблется. Босс чувствует наши сомнения.
– Как чайник, – повторил я и ухмыльнулся, уставившись в стол; что-то явно меня раздражало в этом боссе. – И вас всех устраивают его условия, верно?
– А что плохого в его мотивах? – ответил Роджер вопросом на вопрос. – Нет, мы, конечно, можем воспротивиться и умереть, а можем помогать людям. Мы делаем добро.
Я примолк в мыслях. Тишина вынудила Лиан сделать первый тост.
– Итак, за новоиспеченного блуждателя!
Ребята подняли рюмки, я немного припоздал, отрываясь от размышлений, и чокнулся вместе с остальными.
– Роджер, – обратился я к нему и посмотрел в глаза без тени страха, – ты не видишь ничего плохого в мотивах босса, когда он убил твоих родителей и Кейт? Совсем?
Парень напрягся. На его руках заиграли мускулы; он сдавил челюсти. Лиан это заметила и глянула на меня, жестом лица моля прекратить.
– Это расплата, – прошипел Роджер.
– Расплата за что? – от недоумения его хода мыслей улыбнулся я.
– За мой поздний выбор, врубись уже, – рявкнул тот, пытаясь сдерживаться.
– Так действует секта, – покачал я головой и откинулся на спинку стула.
– Ты не знаешь о главном, Пол, – многозначительно промолвила Росс.
– О чем это? – резко повернул я на нее голову.
Лиан поправила прическу на голове.
– Ты можешь вернуться к нормальной жизни, если пройдешь первые девять заданий непоколебимо и если тобой будет править чистое сердце – то самое, по которому босс тебя выбрал. Я могла вернуться в жизнь, но отказалась и продолжила помогать людям.
