Корвин зарычал от напряжения. Джоанне едва удавалось вдохнуть в его руках. Она дернулась и вывернулась так, чтобы видеть перед собой Ника, и только его, впуская наконец тоску по нему и заменяя ею все прочие желания. «Я хочу остаться здесь, с тобой».
Однако Корвин оказался сильнее. Звуки и запахи отдалялись. Сирена уже звучала приглушенно. Резкая свежесть после дождя больше не ощущалась.
Ник… Ник…
Сквозь разраставшийся перед глазами мрак Джоанна различила движение. Медленно, очень медленно руки Ника сжались в кулаки. Его пустое лицо наполнялось эмоциями, точно стакан чаем.
– Беги! – прохрипела она, и собственный голос показался ей металлическим и далеким.
Но вместо того чтобы выполнить ее напутствие, Ник с мрачной целеустремленностью повернулся к Корвину и в один прыжок очутился рядом, после чего молниеносно сделал что-то, от чего противник застонал от боли и отшатнулся, увлекая пленницу за собой.
– Убейте его! – позвал монстр на помощь, оглядываясь через плечо. – Остановите его!
Но двор был пуст. Приспешники уже исчезли, бросив Корвина наедине с Джоанной и Ником.
Тяга к перемещению исчезла. Джоанна с облегчением выдохнула, обмякая в руках Корвина. Получилось! Она сумела остаться в своем времени.
– Где все? Какого дьявола? – с раздражением осведомился похититель. Казалось, до него только сейчас начало доходить, что другие прыгнули отдельно. Он опустил кошачьи глаза на пленницу, нахмурив светлые брови. – Как тебе удалось побороть действие наруча?
Корвин чуть ослабил хватку, осматриваясь по сторонам, чем Джоанна не преминула воспользоваться, чтобы вырваться. Он потянулся следом, однако на помощь подоспел Ник, который врезал кулаком по лицу монстра. Тот пошатнулся и уже набрал в легкие воздух, чтобы заговорить, но получил новый мощный удар в челюсть и упал как подкошенный на мокрые камни мостовой, потеряв сознание.
Ник не спускал с противника взгляда, стараясь отдышаться. Джоанна тоже пыталась прийти в себя. Окружающие звуки постепенно вернулись: пели птицы и гудели машины. Запах влажных булыжников напоминал о недавнем дожде.
– Ты не ранена? – поворачиваясь к спутнице и обшаривая ее взглядом, спросил Ник.
Она покачала головой, ошарашенная внезапным приступом дежавю. Перед внутренним взором всплыл образ героя, точно так же стоявшего над телом Люсьена Оливера с окровавленным мечом. И задавшего потом точно такой же вопрос.
– Прости меня, пожалуйста, – пробормотал Ник этой реальности, проводя ладонью по лицу. – Сам не понимаю, с какой стати так застыл.
– Что? – Почему он извинялся, когда только-только спас ее от похищения?
– Ты пыталась вырваться, а я просто стоял на месте и ничего не делал. – Он нахмурился. – Не знаю, что на меня нашло.
– Нет. – Все было по-другому. – Нет, ты… – Джоанна замолчала.
А действительно, что именно случилось? Она никогда не видела ничего подобного. Ник сражался, но замер без движения, как статуя, когда Корвин приказал ему молчать и не шевелиться, будто нажав на паузу в воспроизведении.
Джоанна посмотрела на похитителя у своих ног. Он распростерся без сознания на мокрой мостовой. Слипшиеся волосы потемнели почти до черного оттенка, попав в лужу с дождевой водой. Во время схватки один из рукавов задрался, открывая татуировку в виде обгоревшего дерева. Она начиналась почти от локтя, изогнутые ветки тянулись по ладони, достигая до кончиков пальцев.
