Союз, заключенный в Аду - страница 7

К сожалению.

Двери лифта распахиваются, и мы оказываемся в шикарной гостиной. Основная часть интерьера выполнена в серых тонах. Темный диван вмещает не менее шести человек, рядом стоят парные кресла, а между – журнальный столик на металлических ножках. Есть даже камин, отделанный гранитной плиткой черного цвета. Пол светлый и настолько зеркально-чистый, что я вижу в нем собственное отражение. Да что там пол, каждая поверхность в квартире блестит. Пентхаус настолько же стильный, насколько стерильный. Слева расположена лестница, ведущая на второй этаж, а справа коридор с несколькими дверьми, кухня и столовая. Ни единой цветной детали, вещи, лежащей хотя бы немного неровно, и чего-то уютного. Из панорамных окон открывается чудесный вид на реку Чикаго, и, наверное, это самая живая часть квартиры.

Но долго рассматривать пентхаус я не могу, потому что по лестнице спускается Гидеон Кинг. «Черт побери!» – моментально проносится в моей голове. Внешне Гидеон ничем не похож на Орана. Не могу не признать, что он безумно красив. Темно-шоколадные волосы зачесаны назад, ровная очень короткая борода покрывается угловатые челюсти и волевой подбородок, бледные губы сомкнуты в тонкую полоску. Высокие скулы придают его лицу величественность и мужественную элегантность. Мускулистая фигура обтянута костюмом черного цвета. На одежде Гидеона ни единой складки, даже на нагрудном платке. Мужчина движется уверенно, слегка резковато. На вид ему около тридцати, возможно, чуть больше. Его красота обманчива, как говорят, опасна. Таким мужчинам необязательно пользоваться оружием, чтобы взять то, чего они хотят. Им доверяют, хотя это и нелепо.

Когда мой взгляд встречается с его глазами цвета крепкого кофе, я вздрагиваю. Гидеон не раздражен и зол, не приветлив и весел. В его глазах читается лишь холод, обжигающий и кусающий, какой бы ты ощутил, ступив босыми ногами в снег. Я ожидала увидеть кровожадного зверя, но Гидеон – ледяная скульптура, лишь издалека напоминающая человека. Если я знаю, каково сосуществовать со злобными монстрами, то, что делать с бесчувственными существами, я не представляю. И это приводит меня в ужас. Позыв убежать, спрятаться за Кириллом как за щитом и вернуться домой гремит в ушах, как сирена, оповещающая о стихийном бедствии, пусть я и понимаю, насколько это глупо и бесполезно.

Гидеон вырос почти в том же мире, что и я, он деловой человек, умеющий правильно говорить. Так я думала, по крайней мере. На деле, Гидеон даже не пробует притвориться, что рад нас видеть, или сказать несколько привычных лестных фраз, он подходит к нам и без всяких приветствий заявляет:

– Вы опоздали.

Отец, ничуть не смутившись из-за его комментария, говорит:

– Прошу прощения, мистер Кинг, но сейчас мы здесь, и я надеюсь, это не испортит нашу встречу.

Отец протягивает руку Гидеону, тот медлит около секунды, но все-таки пожимает ее. Кинг все-таки решает поздороваться с родителями и все же выдавливает из себя несколько любезностей. Мне почему-то кажется, что для него такие банальности даются тяжело. Когда он заканчивает с родителями, его глаза возвращаются ко мне.

– Аврора? – уточняет Гидеон, и я киваю. – Соглашение касается только нас двоих, поэтому мы все обсудим наедине в моем кабинете.

«Я хочу подарить свой подарок Авроре лично».

Мое сердце перестает биться в груди, и я молюсь, чтобы родители сочли его просьбу – хотя скорее даже приказ – неприличной, но я же уже была в браке, я не невинна, и именно мы пришли просить помощи, поэтому они соглашаются. Как по команде, за нашими спинами появляется домработница, приглашающая их пройти в столовую. Родители уходят, и мы остаемся с Гидеоном наедине. Мужчина выше меня на добрую голову и в разы сильнее. От чрезмерной близости чувствую аромат его свежего парфюма. Все мое естество умоляет о побеге, в голове десятки планов, как я могу улизнуть отсюда, правда ни одного рабочего. У меня нет сил смотреть в лицо Гидеону. Глаза опускаются к туфлям, внутри я паникую и трясусь, как маленький заяц перед лисой, а снаружи приходится продолжать держать лицо.