– Мне надо здесь появляться, а то комнату потеряю, – деловито объясняла она, – а так я с вахтершей договорилась.
И в марте, сидя в своей общежитской кровати, в одной его футболке, она объявила, что беременна.
– Это твой, Альберт! Матерью клянусь, я больше ни с кем! – воскликнула она, увидев его долгий замерший взгляд.
– Блядь, так какого хрена? – он выдернул из ее рук сигарету с марихуаной.
Альберт натянул спортивный костюм и вышел из комнаты. На лестничной площадке закурил и прижался лбом к оконному стеклу, глядя вниз с пятого этажа. Был серый, грязный день. Небо, затянутое тучами, не предвещало ничего хорошего. Он долго стоял и смотрел на бурое месиво внизу, шныряющие туда-сюда машины и дымящие заводские трубы вдали. Вернувшись в комнату, достал из шкафа большую спортивную сумку, кинул ее Женьке и сказал:
– Собирайся, переезжаешь ко мне.
Рассказать о новости было некому. Только Егору, соседу. Вечером как-то сидели на кухне. Выпили по рюмке и Альберт сообщил:
– Женька беременна.
– Ого, – присвистнул Егор, – надо еще по одной, раз такое дело!
– Я больше не буду, – мотнул головой Альберт, накрывая стопку ладонью, – а ты выпей, – он помолчал и добавил неуверенно, – Работу надо найти, ну… нормальную я имею в виду.
Сам Егор посменно вкалывал на заводе. Точнее раньше это был завод, а теперь множество маленьких фирмочек, между которыми были поделены заводские производственные мощности. Фирма, в которой работал сосед, производила комплектующие к рыболовным принадлежностям. Дела шли неплохо: работали в две смены, обслуживая финские заказы.
– Узнаю у нас, – закивал Егор, выуживая соленый огурец из банки, – но сам понимаешь, – он поднял палец вверх, – биография имеет значение!
Альберт уставился куда-то в пространство:
– Ну узнай.
– Должны же они по-человечески отнестись, – разглагольствовал Егор, уже порядком набравшись, – это что получается… был преступный элемент, а хочет стать добропорядочным гражданином. Вот! – он опять поднял палец вверх и заключил, – тут помочь надобно!
Альберт очнулся от своих размышлений, посмотрел на Егора и рассмеялся:
– Чё ты несешь, Егор?
Дело приняло хороший оборот после того, как выяснилось, что у Альберта и директора, который сам бандитствовал в девяностых, нашлось немало общих знакомых. Но спустя неделю Женя не пришла домой с работы. Ее мобильник молчал и Альберт поехал на поиски. Женю он нашел в общежитие. Анька, ее подружка, увидев его, сразу ретировалась из комнаты. Он присел на край кровати, на которой, закутавшись в одеяло, сидела Женя. В воздухе витал знакомый запах. Спортивная сумка, еще не разобранная, валялась возле окна. Она первой не выдержала и заговорила:
– Я сделала аборт.
– Я понял.
Что еще сказать он не знал, поэтому встал и сделал несколько шагов к двери.
– Я все сделала правильно! – бросила она ему в спину.
Он продолжал идти.
– Ты все равно сядешь! – выкрикнула Женька со злостью, но тут же заплакала, – сядешь! А я кому нужна буду с ребенком?
Он остановился и обернулся. Своего лица он видеть не мог, но она завизжала. Распахнулась дверь и показались Анька с вахтершей. Вахтерша, дородная суровая баба, уперла руки в бока и ее зычный голос раскатился по всему этажу:
– Ты зачем сюда явился? Я вот сейчас милицию вызову. Пошумишь у меня тут!
За ее спиной маячило испуганное Анино лицо. Всхлипывала Женька. Вахтерша ворчала что-то про то, что «уголовники совсем страх потеряли» и «куда милиция смотрит».
