Тилилаве поправила подушку, чтоб сыну было удобно слушать и тихо запела.
Песня: Синеглазый малыш
Спит синеглазый малыш крепким сном.
Годы идут чередом за окном.
Светлое утро скорей приходи
И моего малыша разбуди.
Рядом с собой я его положу,
В синие глазки его погляжу.
Стояла тишина. Только за окном молчаливо сияли звезды. Даже Ниак затих, слушая пение мамы.
– Чик. Записано. Теперь он твой, – прошептал Лева.
– Хорошо. Спи, фантазер.
Когда дом затих, Ниак что-то достал из-под подушки. Это был прозрачный планшет с мерцающей кнопкой на экране. Накрывшись одеялом, он аккуратно, с опаской прикоснулся к ней пальчиком. На экране появилась стрелка. Ниак крутил планшет, но стрелка всегда показывала одно и то же направление.
Мальчик выглянул из-под одеяла, прислушался к спящему дому, и, накинув на ноги обувь, прямо в пижаме тихо стал красться, следуя за стрелкой.
Увлеченный дорогой, он не замечал, что брат Лева наблюдал за ним с самого начала и тайно шел по пятам.
Они миновали дом и вышли на берег моря.
Сильный ветер то и дело сбивал Ниака с ног, но он крепко держал планшет в ручках, вцепившись глазами в мерцающую стрелку.
Брызги от прибоя падали ему на лицо, волосы постепенно намокали.
За поворотом стрелка повела его вверх на дюну и наконец уперлась в верхушку горы. Она теперь показывала, что надо идти вниз.
Ниак на секунду замешкался, встал на колени и начал руками копать песок. Через несколько минут показалась темная поверхность металлического люка. По центру было различимо изображение веточки растения.
Ниак потянул за ручку. Люк долго не поддавался, но, расчистив песок, Ниак сумел приподнять крышку.
Как только он шагнул на ступеньки, проход вниз осветился тусклыми мерцающими лампами в форме стрелок.
Тем временем, Лева, следуя по пятам, вжимался в песок, стараясь быть незаметным. Но после того, как брат пропал в тоннеле, сам прокрался к люку и заглянул вниз. Ниак уже спустился до конца и стоял перед дверью, загораживающей путь дальше. Лева видел, как брат нажал кнопку на экране планшета, и дверь стала открываться.
Ниак вошел в просторное помещение, уставленное приборными панелями. По центру находилась камера с человеческий рост.
Нерешительно приблизившись к ней, мальчик заметил, как кнопка на планшете стала окрашиваться в ярко-оранжевый цвет. Он снова с опаской нажал на нее. Внутри камеры вспыхнул свет, и стеклянная дверь с механическим шумом отъехала в сторону.
– Стой! – услышал он голос брата.
Ниак в страхе обернулся и увидел Леву.
– Ты следил за мной!
– Давно уже. С тех пор как ты нашел эту штуку, – Лева кивком указал на планшет. – Это из-за него тебе снятся сны?
Ветер на море поднял в доме сквозняк. И распахнутая дверь в комнату мальчиков с грохотом хлопнула. От порыва ветра открылось окно. Тилилаве проснулась. Она встала и пошла к детям. Оттуда раздался ее крик.
Мада-Нэм вскочил с кровати со скоростью ветра.
Он обнаружил жену на коленях в детской.
Кроватки сыновей пустовали.
– Где они? – Тилилаве смотрела остановившимся взглядом на открытое окно.
Мада-Нэм схватил ее за руку, и они кинулись на улицу.
Следы детей на песке еще проступали.
Они бежали по ним, намокая от морских брызг.
Вдалеке замаячила дюна и тусклый свет из отверстия на вершине.
– Там можно увидеть мой сон, – Ниак с дрожью в голосе показал на камеру.
– Я знаю. Я пойду, – Лева встал внутрь капсулы.
– Лева, я боюсь, – его брат заплакал.
