Когда я уже собираюсь направиться к лестнице, случайно замечаю впереди знакомую кислотно-зеленую толстовку. В сердце мелькает осторожная радость, и, присмотревшись, я улыбаюсь и бегу вперед. Догнав друга, ловлю его в крепкие объятия со спины. Питер вздрагивает от неожиданности и тут же разворачивается. Его худое вытянутое лицо озаряется сначала удивлением, а следом и радостью. Парень тут же сжимает меня в ответных объятиях.
– И года не прошло! Где ты была столько времени?!
– Если расскажу, не поверишь, – с улыбкой отвечаю я.
Юноша осматривает меня с головы до ног, будто бы убеждаясь, что я в самом деле стою перед ним. Вдруг он переводит взгляд куда-то за мое плечо и от удивления приоткрывает рот.
– А это… с тобой? – в легком опасении уточняет Питер.
Я даже не оборачиваюсь, чтобы лишний раз не видеть непроницаемую маску Айдена.
– К сожалению, да, – фыркаю я. – Не обращай внимания. Это мой… вроде как телохранитель.
– Чего? – Питер настороженно смотрит на меня.
– У меня был примерно такой же вопрос, когда папа всучил мне его.
– Папа? – с изумлением переспрашивает Питер. – Ты что, виделась с отцом? И я только сейчас об этом узнаю?
– Я никому не говорила о последних событиях в моей жизни, – лукавлю я, заглушая голос совести, который шепчет имя Софи.
Питер уже собирается что-то спросить, но его отвлекает знакомый ехидный голос:
– О, нерд снова пытается выйти из френдзоны.
Нейтан Пирс.
Как жаль, что он еще не издох.
Прямо на моих глазах радостные эмоции на лице Питера трансформируются в затравленность и смирение. Эта перемена происходит в нем так быстро, что мне всерьез становится страшно за друга.
Я медленно поворачиваюсь и сталкиваюсь с улыбкой-оскалом. Нейт нисколько не изменился с того времени, как я видела его в последний раз. Все те же зачесанные назад блондинистые волосы, проколотая в трех местах бровь и колкий, скользкий взгляд прищуренных глаз. Нейт всегда пользовался популярностью за счет своей на редкость красивой мордашки.
Нейтан Пирс травит моего друга с первого курса.
– Эти уроды снова цепляют тебя? – я спрашиваю Питера, лишь слегка повернув к нему голову.
Нейтан фыркает от смеха. Пусть веселится.
Я лишь раз кидаю взгляд в сторону телохранителя, незаметно стоящего в стороне. Айден коротко кивает, ожидая приказа. Меня несказанно радует, что он не лезет не в свое дело.
– Все хорошо, Шелл, – заторможенно отвечает Питер, собравшись с мыслями. – Пойдем отсюда.
– Значит, цепляют, – вздыхаю я. – Стоило только пару-тройку недель тут не появляться, а эти шакалы снова распоясались.
Я криво улыбаюсь и направляюсь прямиком к Нейту. Он выше на голову, и когда я оказываюсь почти вплотную к нему, мне приходится смотреть снизу вверх. Нечто опасное плещется в моих глазах, из-за чего Нейт теряет прежнюю самодовольную улыбку.
Я могла бы сказать, что не боюсь Нейта за его выходки и издевательства, которыми он и его компания травят изгоев. Могла бы убеждать себя, что не боюсь Нейта за его влиятельность, наглость и безнаказанность, подпитываемые за счет богатых родителей. Могла бы верить, что не боюсь Нейта за то, что он парень. Но все это ложь. Мне знаком страх. Он часто управляет мной в последние полгода.
В этом чувстве, столь низменном и пристыженном, есть один неоспоримый плюс: его легко превратить в гнев. Гнев же прекрасно трансформируется в силу. Она – в защиту. А та – в безопасность. В этот самый момент страх медленно исчезает, словно сгоревшее в двигателе топливо. Но если ошибешься хотя бы в одном звене этой цепи, то все может пойти под откос. Так и рождается неконтролируемая агрессия, срывы и социопатия.
