Читать онлайн Джейн Астрадени - Созвездие Меча. Часть 1

– Фиксирую астрономическое время и начинаю отсчёт, – голос инженера торжественно гремел в динамиках звездокатера.

– Нас только двое, – поморщился учёный и убавил громкость. – Прекрати вещать. Просто отметь показания приборов.

– А Вселенная? – возразил Егор. – Как самая вероятная свидетельница.

– Как бы не превратилась в пострадавшую, – усмехнулся Фиримин. – Если так нужна аудитория, обратись к туманности. Вдруг, филиноиды уловят.

– Ничего вы, шакрены, не смыслите в романтике испытательного момента! – рассмеялся Хрусталёв. – Мы же впервые в истории галактики забрасываем пробный шар!

– Не шар, а «вихревой аномальный мета-преобразователь».

Инженер закатил глаза.

– Это земная метафора… Даром, что капитан Талех вас приобщил.

– Таких жертв от нас он не требовал.

Егор вздохнул. Этих самрай-шак не поймёшь, – когда они шутят, а когда говорят всерьёз.

– Ладно. Хотя бы не мешай вести бортовой журнал. Итак! Мы находимся в пределах двести шестьдесят восьмого пространственного градуса ипсилон квадранта относительно Дельфы. Временной радиус по астрогринвичу…

– Астро… Чему? – недоумённо переспросил Фиримин.

– Астрогринвичу, – повторил Хрусталёв. – Это – нулевая точка отсчёта в квадратичной космической сетке относительно нулевого меридиана Земли…

– Что-то не возьму в толк, – засомневался шакрен. – Где Земля, а где Ардиум-система…

– Ардиум-то? Как раз в ипсилон квадранте, – рассеянно откликнулся инженер, сверяя координатную сетку с угловыми измерениями на верхнем синергетическом табло.

– Так вот… Земля не подходит для точки отсчёта. Слишком далеко отсюда и вращается вокруг Солнца.

Фиримин откровенно не понимал земных учёных. Почему народ с отсталой и отдалённой планеты упорно мнит себя центром мироздания?..

– Есть! – заорал Егор, едва не оглушив шакрена.

Куда там динамикам!

Но одно шакренионцы чётко уяснили – чем дальше индивидуумы обитают от центра галактики, тем вопят громче.

– Точно в цель! – ликовал инженер. – Ура!

– Надеюсь, ты зарядил не весь образец? – поинтересовался Фиримин, подозрительно разглядывая коллегу.

– Не-а, половину, – ответил тот, с азартом вперившись в экран.

– Половину?!!!

– Конечно, – Хрусталёв усмехнулся. – Или я похож на идиота? Это же только предварительный эксперимент…

Шакрен застонал и схватился за лоб.

«Как неразумно!»

– …Остальное сохранил для синтеза и контрольного испытания.

– Следовало же постепенно наращивать…

Егор хмыкнул, довольно откидываясь на спинку кресла.

– Вам – цефейцам не дано оценить всю прелесть научного риска.

Он бесцеремонно хлопнул коллегу по плечу.

– Причём тут риск?! – возмутился шакрен, отстраняясь и с трудом удерживая своего ндарима от членовредительства.

– И никакие мы не цефейцы.

– Ошибаешься! Ваше светило входит в пятиугольник Цефея… По крайней мере, с нашего угла обзора.

– Пора бы некоторым постичь, что у шакренов иная астрометрия вселенной. Мы не воспринимаем отдельные фигуры, а соединяем звёзды в единый узор мироздания.

– Да ладно тебе, – примирительно улыбнулся Егор, ни капли не устыдившись. – Общая карта созвездий принята астрографическим объединением конгломерата.

– Не будем спорить, – дипломатично предложил Фиримин. – Следи за приборами. Многовато зарядил. Образцы нестабильны.

– Пока всё в порядке. Ждём, – землянин наткнулся на встревоженный взгляд шакренионца и заверил. – Риктонитовое ядро стабилизирует распад, а каркас удержит аномалию в приемлемом радиусе и не даст развернуть оптимальную точку до срока… О-ох…

Короткая вспышка ослепила мониторы, заливая верхнее табло. Осветила взволнованные лица испытателей, выстрелила голубыми лучами и превратилась в белое «веретено» с искрящимися «нитями»…

Учёные зачаровано уставились на экран, ожидая появления воронки.

«Веретено» покружилось и пропало, так же внезапно, как и появилось.

– Рано, – Шакрен нахмурился и покачал головой.

– И это всё? – разочарованно протянул Егор. – Эх! Мало… Надо бы весь арсенал…

– Нет! – воскликнул Фиримин. – Нет!.. Подождём ещё. Возможна… Отсроченная реакция.

– Лады, – согласился Хрусталёв. Ему и самому было интересно.

Целый стандартный ролдонский час или одну седьмую шакренского «дневного пути», они развлекались тем, что таращились на звёзды, дегустируя энергетические коктейли из окезской провинции Попьюлоза…

«На травках», – хихикал инженер.

И следили за показаниями приборов.

– Пора, – вздохнул Фиримин, когда в пространстве так ничего и не изменилось. – Пора возвращаться на базу.

– Погоди! – воскликнул Егор, внезапно хватая шакрена за руку.

– Что… – начал было тот, но уже и сам заметил, на переднем экране.

От предполагаемой оптимальной точки отделились три жёлтых огонька и устремились к звездокатеру.

– Что это? – шакрен удачно перефразировал вопрос.

«Хотелось бы знать» – подумал Хрусталёв и бодренько так ответил:

– Привет от аномалии! Что бы ни было, оно движется к нам.

– Вселенная откликнулась, – предположил Фиримин. – Почуяв неладное.

– Ого, а шакрены, оказывается, умеют шутить, – хмыкнул Егор.

Учёный возмущённо уставился на инженера.

– Я – серьёзно…

– Слева по борту, – вскоре засёк Хрусталёв. – Очень близко.

Неопознанный объект приблизился и двинулся вдоль катера, намереваясь его обойти.

– У этой штуки вероятно датчики на препятствие… Посмотрим, кто это решился нас навестить…

– Не стоит, – предостерёг шакрен.

Егор с сомнением покосился на Фиримина.

«А с виду мужик как мужик…».

И пробубнил:

– Как с вами самрай-шаками тяжело.

Фиримин нахмурился.

– Ладно. Тащи на борт…

«Что ни попадя».

– Вот теперь вижу – наш человек! – ухмыльнулся инженер.

– Я – шакрен!

Егор обрадовался и втянул неизвестную штуку в трюм, лихо управляя бортовыми захватами.

– Интересно, что за фиговина…

– Я первый!..

Исследователи наперегонки ринулись в нижний отсек и затормозили там в замешательстве перед неведомой штуковиной. По виду это отдалённо напоминало спасательную капсулу, только чересчур маленькую. Шишковидное нечто преспокойно стояло в круге защитного поля и помигивало огоньками.

– Что же там внутри? – пробормотал Фиримин.

Егор почесал затылок, обошёл загадочный предмет и потёр переносицу. В результате этого таинственного ритуала, который шакрен неоднократно тщился разгадать, инженера осенило:

– Кажется… Это же миди-кип*! Я знаю, что там!

Невзирая на запоздалые протесты учёного, моментом отключил защитное поле и очутился возле миди-кипа…

– Нет!

И его вскрыл.

– А сканер на что? – досадливо проворчал шакрен.

– Поздно, – сообщил инженер, убирая в сторону крышку.

Под ней оказался изоляционный слой – плотная рифлёная оболочка с синими прожилками.

– Кокон, – определил инженер.

Фиримин заинтересовано моргнул, отложил сканер и подошёл. Едва Хрусталёв дотронулся до поперечной складки, как она разошлась подобно застёжке молнии, и кокон раскрылся.

– Органическая прослойка… – начал учёный и удивлённо осёкся.

В мягком углублении миди-кипа спал младенец, смешно посапывая, и улыбаясь во сне.

– Вот так! Вместо аномалии, у нас чудо-ребёнок? – хохотнул инженер, тихонько, чтобы не разбудить найдёныша.

– Появление одинокого ребёнка в ореоле туманности уже само по себе аномалия, – веско заметил шакрен.

– Вряд ли. Обычное дело. Скорей всего, где-то неподалёку прошло линдрийское судно. И совсем недавно.

– А причём здесь линдри, – недоумевал Фиримин, – и маленький землянин?

– Он таковым лишь выглядит, – улыбнулся Егор. – Тебе ли не знать?

Фиримин присмотрелся к младенцу… Тонкая синяя, немного размытая линия проходила через подбородок, нос и лоб малыша, разделяя лицо как бы на две половинки, и терялась в золотистом пушке на макушке… Знак новорожденного линдри. Исчезнет, когда ребёнку исполнится цикл, а через много лет снова появится, предупреждая о первом окукливании.

– И то верно. Чего это землянину делать в линдрийском коконе.

– Чем-то запахло, – скривился Хрусталёв. – Фу-у!

– Им? – шакрен указал на младенца.

– Едва ли, – Егор присел на корточки рядом с миди-кипом. – Ребятёнок же в ана-подгузнике… Хотя… Чем это его намазали?

Инженер пристально изучил ребёнка, покрытого слоем пахучей мази – какого-то питательного субстрата. И сладковатый запах постепенно расползался по трюму. А к тельцу младенца крепились присоски, подведённые трубчатыми волокнами…

– Похоже, мальца порядочно оснастили.

Фиримин присел рядом, притерпевшись к запаху.

– И кто ты у нас? – Егор протянул руку, но вдруг заколебался. – Знаешь, Фир, думаю, не стоит трогать ана-подгузник. И так видно, что мальчик, вроде бы…

Шакрен только пожал плечами. Ему не нравилось, когда сокращали его имя.

– Или нет… Но, кажись, таки парень… А ты в этом понимаешь?

– Ясно одно – оно не вея, – Фиримин еле сдержал улыбку. – Я уверен. Поскольку сам родитель.

– Вот так? Гм… Раз опыт размножения у тебя имеется… – задумчиво протянул инженер. – Неужто разбираешься и в последствиях?

– Немного… Когда заканчивается период кормления, сари-шак передают старшему рода.

– Но это – линдри и, вероятно, мальчик… Постой! У него тут голо-метрика!

Востроглазый Егор заприметил треугольную коробочку на предплечье ребёнка и осторожно её коснулся. Над колыбелькой миди-кипа возникла голограмма. Значки, символы, буквы… И поскольку учёные регулярно прививались сывороткой перевода, то без труда прочли:

– «РуМаартан».

– Так его зовут? – неуверенно предположил шакрен.

– Да, по ходу это имя, – подтвердил землянин. – Почти как Мартин, по-нашему. И точно мальчик!

– Здесь ещё цифры, – отметил Фиримин.

– Дата. И не сегодняшняя. Скорей всего… Дата рождения! Ему не больше фазы. Довольно крепкий на вид!.. Имя, дата… Это всё-таки хорошо, но…

– В каком смысле? – шакрен недоумённо приподнял брови, исказив налобный узор.

«Что хорошего в потере ребёнка?»

– Ну, в том, что когда-нибудь его родители, захотят найти отпрыска… А больше никаких данных, – рассуждал инженер. – Совсем никаких сведений… То есть, они не рассчитывают, что ребёнок сам отыщет их.

– Что-то я не понял, – нахмурился Фиримин.

Егор задумчиво посмотрел на него и хлопнул себя ладонью по лбу:

– Так ты не в курсе?!

– О чём?

– Как ребёнок здесь очутился.

– Ни малейшей догадки. Сами собой в открытом космосе младенцы не растут. Даже в коконах. Могу лишь предположить, что корабль потерпел крушение и… – шакрен уставился на Хрусталёва. – Они не успели послать сигнал бедствия! Надо немедленно сообщить в агентство космических аварий! Вдруг его уже ищут…

– Так, понятно, – землянин рассмеялся и озадаченно покрутил головой. – Ты давно с гор спустился?

– Откуда?

– То бишь вышел из степей-городов или… Откуда вы там попадаете в бескрайний безжалостный мир? Во! Из Обители Шакрениона. По слухам, она находится в горах.

– В горах лишь Дар Шакренар*, – сдержанно уточнил Фиримин. – Остальные шестнадцать самдакиров* разбросаны по всей планете. Я, как потомственный исследователь, учился в предгорьях Хугрона и уже три оборота исследую космос.

– Разумеется, всё путём, – усмехнулся Егор, – но этому в Обители вас не учат…

– Чему? – удивился шакрен. – В Обители учат всему, существенно расширяя границы познания и тренируя ндаримов.

– Короче, – вздохнул инженер. – Я понял. В обычаи и нравы линдри вас не посвящают.

– Зачем? Чему хорошему они способны научить самрай-шак?